— Согласен. К сожалению, все эти «собственные специалисты», которых пускают к механике сцены, создали такую неразбериху, что теперь невозможно будет установить, кто и что делал. Я заставлю устроителей конкурса запретить им самостоятельную работу. Всё будут делать только штатные сотрудники. Это вызовет возмущение конкурсантов, но зато «Саншайн» сможет держать под контролем самые проблемные зоны.
— Это правильно, — согласилась Маркони.
Лайза лежала в постели, тесно прижавшись к Берну. Тот лениво поглаживал её, улыбался.
— Моя хорошая девочка. Ты всё сделала правильно. Это будет очень хороший шум.
— Но это всего лишь шум. Из-за него с конкурса не выгонят.
— Выгонят, если его устроителями сочтут «Винд-Оф-Дримз». Заботиться надо не только о победе в конкурсе, но и о карьере вообще, моя куколка. Я вложил в своего брата слишком много, чтобы вернуть его в клуб Питтсбурга, даже самый дорогой. Мне Кевин нужен только всеамериканской звездой как минимум. А для звёздности нужна одна из трёх вещей: либо инструментал, который без пения хорош, либо вокал, который способен заворожить и в а капела, либо зрелищность выступления, когда пение и музыка становятся лишь приправой к сценическим эффектам. Ну есть ещё и суперзвёзды, которые могут сочетать инструментал с вокалом в равной мере, и которые становятся мегазвёздами, когда у них начинают появляться деньги на эффекты. Но к Кевину это не относится. Когда он решил стать музыкантом, ему рекомендовали сделать ставку на вокал, а всё остальное пустить как дополнение к нему. В рок-музыке по-настоящему хороший вокал — редкость, поэтому артисту легче продвинуться, но и конкуренция со стороны тех немногих, кто делает то же самое, очень жёсткая. А голоса «Винд-Оф-Дримз» — это очень сильно. Пусть они и никогда не станут первыми солистами Метрополитен-Оперы, но в хор их возьмут сразу. И тем более их данных с переизбытком хватит для всех других вокальных техник. Так что сама понимаешь, убирать «Винд-Оф-Дримз» надо не из конкурса, а из шоу-бизнеса.
Лайза поцеловала Берна в плечо.
— Как скажешь.
— В следующий раз встретимся в воскресенье.
— Когда?! — села на постели Лайза. — Я не выдержу целую неделю без тебя!
— Мне будет не легче, — отрезал Берн. — Так что не ной.
И притянул её к себе, ломая сопротивление Лайзы, обнял и поцеловал.
— Чем сильнее голод, тем вкуснее блюдо, разве не так? Ты немного поскучаешь, но зато в воскресенье с процентами получишь возмещение за воздержание. Не забывай, в «Винд-Оф-Дримз» должны быть уверены, что у тебя никого нет, ты страдаешь и плачешь в одиночестве, а потому принадлежишь только им.
Берн снова поцеловал Лайзу, и она покорно обмякла в его руках.
— Но я буду очень скучать, — сказала она капризно.
— И я буду скучать по моей куколке. Поэтому я хочу, чтобы ты звонила мне каждый день и рассказывала, как ты меня хочешь. Ведь ты меня хочешь, маленькая развратница!
Берн подмял Лайзу под себя, стал ласкать её грудь.
— Да, — простонала Лайза. — Я очень тебя хочу.
В понедельник Мэри-Лу с трудом дождалась вечера, чтобы встретиться с Карен. Та сказала, что ждёт её в кафе возле склада.
Мэри-Лу помчалась на встречу.
— Мне надо рассказать тебе кое-что важное, — сказала Мэри-Лу, когда села за столик. — Тебе это, скорее всего, не понравится, но молчать я просто не могу.
— В любом случае лучше расставить все точки над i, — ответила Карен.
— Я тоже так думаю, — твёрдо проговорила Мэри-Лу и начала рассказывать всю историю своих отношений с Алексом. Карен слушала, молчала. Мэри-Лу закончила рассказ и добавила: — Но самые главные вопросы так и остались без ответа. Почему Золушка бросила Принца? Что с ним не так? Я почти забыла об этих вопросах, но когда снова увидела Алекса, всё вернулось и стало ещё сильнее. Проблему нельзя отодвигать, её надо всегда только решать, иначе она вернётся, став ещё больше. Знаешь, в мире бизнеса есть поговорка «Честным быть трудно, но экономически выгодно». Оказывается, честность выгодна и в обычной жизни. Чтобы разобраться в проблеме, я лгала и манипулировала, но оказалась в тупике. Поэтому и решила всё рассказать, чтобы была возможность спросить прямо — чем тебе не угодил Алекс Гордон? Почему ты, такая же нищая простушка как и я, бросила принца, которого послала тебе судьба?
— Потому что он не сделал то, чего сделала ты. Он не признал, что манипулировать людьми — это плохо. А значит всегда, всю жизнь, Алекс только и делал бы, что использовал и обманывал меня.
Мэри-Лу задумалась, опустила голову.
— Я не спрашиваю подробностей. После того, что я сделала, мы больше не подруги. Но я думаю, что ты права. Нельзя быть счастливой с манипулятором. И то, что сам манипулятор никогда не будет счастлив, не спасёт тебя от поломанной судьбы и душевных травм. Знаешь, я только сейчас поняла, что если бы Алекс был тем человеком, которого можно пускать в свою жизнь, он не стал бы вешать в офис камеры, называя это заботой о моей и его деловой репутации, а поговорил бы со мной обо всём прямо. Тогда я или уволилась бы, или выбросила бы все надежды и стала бы обращать внимание на других мужчин. — Мэри-Лу вздохнула: — Алекс на самом деле мне нравился. Не из-за его денег, а сам по себе.
— Он умеет очаровывать, — согласилась Карен. — Но пускать в свою жизнь такого человека нельзя. Если, конечно, не хочешь её сломать.
Мэри-Лу кивнула.
— Жаль только, что мне понадобилось так много времени, чтобы это понять.
— Если бы ты этого вообще никогда не поняла, было бы гораздо хуже. А так — у тебя снова есть чистый лист, на котором ты напишешь себе ту жизнь, какую захочешь.
— Знать бы ещё, чего я хочу… — вздохнула Мэри-Лу. — Давай закажем ещё кофе, и ты расскажешь мне всё о вашей победе на конкурсе. В собственной жизни радостей нет, так хоть твою разделю.
— А почему нет? — ответила Карен. — Давай. И ты расскажешь мне всё о том, как видеонаблюдение обеспечивает безопасность.
— У тебя что-то случилось? — встревожилась Мэри-Лу. — Что-то плохое?
— Заказывай кофе. И я всё расскажу. Возможно, ты дашь дельный совет, потому что хоть что-то знаешь о защите бизнеса и деловой репутации.
Крис стоял перед зеркалом в спальне и рассматривал следы, которые остались после ночи с Карен. А воспоминания о том, что было в ту ночь, вызвали крепкий стояк.
Желание было таким сильным, что едва ли не судорогой скручивало.
«Угомонись, — сказал он себе. — Тебе же не шестнадцать лет».
Но телу было плевать. Неизвестно, какие силы пробудила в нём Карен, но гормоны кипели не хуже, чем у подростка. И это было прекрасно! Крис давно не чувствовал себя живым так ярко и полно.
Однако надо было что-то делать с эрекцией. Самое простое решение проблемы — прибегнуть к помощи мисс Роуз Палм, иначе говоря, подрочить. Но это даст только физическую разрядку, а не полноценное наслаждение. Сабмиссивная часть хотела кончать только с разрешения Госпожи и для её удовольствия, а мазохичная жаждала приправы из боли.
Крис сжал член и застонал. Отчаянно хотелось позвонить Карен и спросить позволения опустошить себя. Ещё лучше, если бы Госпожа приказала Рабу отшлёпать себя за несанкционированную активность, а после велела бы показать ей выстрел — такое Крис уже однажды проделал на веб-камеру для одной из своих подружек-Верхних. Было весело и приятно, но тогда желание и вполовину не было столь сильным, как сейчас.
«Очень Карен это надо — решать проблемы с моими стояками, — думал Крис, работая рукой. — Договорились ведь только о сессиях дважды в неделю. И я на это согласился, хотя на самом деле мне нужно было совсем другое. Так что надо или порвать с ней, или молча довольствоваться тем, что есть, и радоваться, что оно продлится почти три месяца, или… А вот никакого «или» не существует».
Безрадостная мысль не помешала ярко и сильно кончить. А когда способность воспринимать окружающий мир вернулась, Крис нашёл решение.
«Надо прямо сказать Карен, что теперь я хочу больше, чем просто сессии. И что в случае победы на конкурсе могу поехать с ними на гастроли или куда там они отправятся. Группе в любом случае понадобится свой бухгалтер. Если проиграют, то в Нью-Орлеане полно хороших клубов. Я могу помочь им найти там работу. И у нас с Карен есть одиннадцать недель на то, чтобы понять — получится ли быть вместе всегда и везде. Если она согласится, то я буду с ней. Откажется — попрощаюсь».