Мойра бросилась к дверям.
— Никогда и никто мне больше не звоните! И не приходите. Я никого из вас не хочу никогда знать! Вы разрушили мою жизнь.
Она вылетела за дверь.
Дороти дрожащими руками провела по лицу.
— Она же погубит себя, если не порвёт немедленно с этим подонком. Как моя дочь вообще может быть такой?! Я же всегда учила её быть независимой и самостоятельной.
— Успокойся, Дот, — устало сказал Джордж. — Мы сделали всё, что могли, и если Мойра сама не хочет пользоваться мозгами, нашей вины в этом нет.
Элис проговорила обречённо:
— Я пыталась ей помочь. Даже через Парвати Рагнеш нашла для Мойры работу в Нью-Йорке. В фирме, где работает тётя Парвати. Думала, что лучшие карьерные перспективы, переезд, новая обстановка и всё такое заставят Мойру забыть этого урода. Говорила, что если он её любит, то найдёт способ приехать к ней. Но Мойра сказала, что никогда не будет такой эгоисткой, чтобы причинять любимому неудобства, — под конец фразы голос Элис стал ядовитым и саркастичным. — Зато его эгоизм, из-за которого Мойра потеряла отличное место, неудобств не причинил.
— Я не понимаю, — с отчаянием прошептала Дороти. — Не понимаю… Как можно с собой такое сделать? Почему? Мойра всегда была с чудинкой, но это было… безобидно. Я думала, что с возрастом всё наладится. А всё стало ещё хуже.
Джордж обнял жену и повёл в спальню, на ходу ободряюще кивнул дочери.
Рик Робсон, высокий блондин спортивного сложения, прижимался спиной к стене какого-то закутка на задворках дешёвого мотеля при автозаправке и с ужасом смотрел на четырёх громил.
Вожак громил усмехнулся подельникам:
— Видели придурка, чуваки? Купил билет на самолёт в Нью-Йорк, а сам рванул в Мексику на арендной машине. Он думал, что на Билли Деррека работают простофили.
Подельники захохотали. А вожак сказал:
— Если Билли берётся помочь всяким забывчивым людям прочистить мозги и вспомнить о деньгах, которые они заняли, то амнезия у них проходит очень быстро.
Рик судорожно сглотнул. Должен он был немало.
Вожак засадил ему кулаком под дых.
— Неделя срока. Не вернёшь все долги с процентами — на куски живьём порежу. Это неправда, что должников не убивают. Тех, кто не хочет платить, убивают всегда. И очень мучительно. Другим в назидание.
Вожак подкрепил слова пинком и ушёл вместе с подельниками. А Рик кое-как поднялся и побрёл к машине. Теперь пытаться сбежать нет никакого смысла — найдут, и весьма быстро. «Надо платить», — со вздохом подумал Рик. И тут же болезненно застонал, погладил живот и рёбра.
Платить было нечем. Рулетка и карты давно сожрали всё, что водилось на банковских счетах. И загнали в долги. В очень большие долги.
«Почему меня оставила удача?! — недоумевал Рик. — Я ведь выигрывал раньше!»
Мысль о том, что количество и сумма выигрышей были ничтожно малы по сравнению с объёмом долгов за проигрыши, Рику в голову не пришла. Зато он практически мгновенно нашёл причину своих неудач.
«Мойра! Всё началось с этой твари! Когда я связался с этой дрянью, мне отказали в повышении, заявили, что из-за меня фирма упустила выгодную сделку. А после я разбил машину и едва не лишился прав, хотя до этого никакой алкоголь мне не мешал. И триппер я подхватил из-за этой гадюки! Пока она не появилась, никаких проблем не было. А тут отодрал какую-то мокрощёлку — и на тебе подарочек. А теперь от тупых вышибал уйти не смог! Это я-то, мастер сделок, хитрости и шуток. Всё из-за Мойры. Это она спугнула мою удачу и привела злосчастье».
Рик побарабанил пальцами по рулевому колесу. Сомнительно, чтобы такая безмозглая и никчёмная кукла, как Мойра, только и пригодная, чтобы подставлять дырки, относительно прилично готовить и убирать квартиру, могла вредить сознательно. Это влияние её злотворной ауры.
А значит надо заставить Мойру возместить ущерб. И сразу после этого свалить от исчадия ада подальше, не отравлять карму контактом с нечистой.
«Как я раньше не разглядел, что она ведьма? — недоумевал Рик. И понял: — Это она меня одурманила. Хотела к себе привязать. И она заплатит за это сполна!»
Но действовать надо с умом. Пусть Мойра и дура, но всё же ведьма, а не какая-нибудь простушка.
Рик поехал к Лос-Анджелесу. Сосредоточиться на размышлениях было трудно, слишком сильно хотелось играть, он давно не видел рулетку и карты. Пусть азартные игры в Калифорнии и запрещены, но при желании найти нелегальный игорный дом не сложно. Так даже лучше — риск быть пойманным делает азарт ещё слаще, поездки в Лас-Вегас не дадут и половины удовольствия. Интернет-казино вообще дрянь полная, не игра, а имитация. Всё равно, что вместо живой горячей бабы трахать манекен. Конечно, есть любители и надувных резиновых красоток, и виртуальной рулетки, но Рик не из таких. Ему нужны настоящие тёлки. И живая игра.
Но в казино Лос-Анджелеса Рика больше не пустят. Казалось бы, такой огромный город, а на деле — мелкая деревня, все друг друга знают. Нашёл новый игорный дом, а там на него досье с печатью «Неплатёжеспособен».
«Но ничего, — утешил себя Рик. — Мойра напакостила, Мойра всё и исправит. С процентами».
Он остановил машину и взял телефон.
— Привет, мышка, — сказал он ласково. — Котик хочет тебя скушать. Но сначала поиграть. — И добавил жёстко, приказным тоном: — Чтобы в семь вечера ждала меня в красном белье и чёрных чулках!
— Да, сэр, — откликнулась Мойра, стараясь, чтобы голос звучал деловито и ровно, не привлекая внимания соседей по кабинету. Но восторг вещи, которая понадобилась своему властелину, всё равно прорывался.
Рик оборвал связь и довольно улыбнулся.
Теперь следовало подготовить инструмент воздействия.
Рик поехал в магазин хорошей бижутерии и купил колечко, качественно имитирующее платину с небольшим бриллиантом. Отдавая кредитку продавщице, Рик скрипнул зубами. Дорого, но Мойра ни в коем случае не должна догадаться о фальшивке. Однако настоящую драгоценность покупать глупо — Мойра того не стоила. А ради возмещения долга можно потратиться и на качественную бижутерию.
Затем в цветочном магазине Рик взял белую розу без шипов, спрятал в полураскрывшемся бутоне кольцо и велел продавщице завернуть цветок в упаковку, подходящую для помолвки.
— Ах, — восторженно закатила глазки продавщица, — как романтично!
Восторг был искренним.
Рик довольно улыбнулся.
«Что восхитило одну курицу, вызовет экстаз и у другой».
Осталось только отправить СМС в телефонную компанию, заказать звонок на свой номер в нужное время.
Элис сидела с Трейси в кафе и мрачно смотрела в чашку с капучино.
— Значит спасти Мойру невозможно? — дрожащим голосом сказала Элис.
— Увы. Это глубокий синдром жертвы. Она не услышит ничьих слов и не остановится, будет лезть в дерьмо всё глубже и глубже. Единственная надежда, если Мойра попадёт на несколько дней в больницу, а там её осмотрит психотерапевт и начнёт вычищать мусор из мозгов. Он может по своей инициативе через суд признать Мойру временно недееспособной и добиться для Рика пожизненного судебного запрета на любые контакты с ней.
— А без больницы никак? — шмыгнула носом Элис.
— Моя подруга говорит, что нет. Жертвы с таким уровнем синдрома начинали принимать психокоррекцию только после того, как мужья или любовники избивали их так, что те попадали в больницу. Там за этих дурёх принимались психологи соцслужбы и вправляли им мозги. А полиция и суд приводили в разум насильников. Обычно через тюремное заключение. Я сама таких дел не вела, но подруга — журналист, она несколько раз о таком писала. И она Нижняя. Так что жертву от сабы-мазы отличит легко.
— Но ведь не бывает безвыходных ситуаций! — воскликнула Элис. — Должен быть способ спасти эту дуру! Трай, мы росли у нормальных родителей. У нас в семье никогда не было насилия, ни физического, ни абьюза. Мама очень сильная, уверенная в себе, независимая. И папа такой же, он не сексист, уважает женщин так же, как и мужчин. И мы с ней учились в нормальной школе. Там не было всех этих бредней о том, что в женской природе заложено повиновение мужчине и стремление к домашнему очагу. Почему Мойра стала жертвой? Родители не могут понять, что они сделали не так.