При таком соотношении сил положение русского флота еще более ухудшалось тем, что он был разделен на две части. Основное боевое ядро флота, состоявшее преимущественно из парусных кораблей, базировалось в Севастополе; гребные суда с небольшой частью парусных кораблей находились в Днепровско-Бугском лимане и были объединены в Лимаискую флотилию. При нахождении неприятельского флота у русского побережья обе эти части русского флота не могли соединить свои силы без подавления противодействия противника.
Наиболее слабой по составу была Лиманская флотилия. «Неожиданное открытие сей войны, - писал командующий Черноморским флотом, - застало нас обезоруженными в пределах Днепровского лимана»2. Чтобы хоть как-нибудь увеличить силы флотилии, русским морякам пришлось прибегнуть к переделке судов, ранее предназначавшихся совсем для других целей.
Когда весной 1787 г. Екатерина совершала свое знаменитое путешествие из Петербурга в Тавриду, для следования ее с огромной свитой от Киева до Херсона была сооружена армада гребных судов. Одни из них предназначались для «высочайших» особ, другие - для придворных, третьи - для лошадей и грузов. Эти суда и начали срочно переоборудовать в военные катера, бригантины, галеры, канонерские лодки, баркасы, транспорты. Командующий флотилией впоследствии признавал, что на Лимане «суда были - конюшня, каретная и спальни придворных;;. На этих импровизированных кораблях и предстояло русским морякам сражаться с сильным и опасным противником.
Распределяя высшие руководящие должности на флоте, царское правительство всегда руководствовалось классовыми принципами, которые были типичны для всех областей общественной жизни феодально-крепостнического государства. Правящие круги интересовались не столько способностями и профессиональным мастерством людей, которым поручались ответственные посты, сколько их преданностью престолу, влиянием в придворных кругах, умением угождать начальству и держать в страхе подчиненных. Не случайно поэтому на флоте было не мало бездарных руководителей.
Такие адмиралы, как Н. С. Мордвинов и М. И. Войновнч, пользовались полной поддержкой со стороны правительства, хотя были неумелыми, нерешительными и безынициативными военачальниками. Об отношении их к матросам красноречиво свидетельствует изречение Мордвинова в одном из его приказов: «Голос принадлежит только офицеру, дудка - унтер-офицерам, а матросам не должно иметь ничего,.как руки»1. Отрицательно сказывалось на боеспособности флота раболепие царского правительства перед иностранными авторитетами2. '
Вся тяжесть организации борьбы с врагом во время военных действий легла на тех военачальников, которые обладали высоким боевым мастерством и выдающимися военно-организаторскими способностями. Среди них выделялся Федор Федорович Ушаков, флотоводческий талант которого особенно ярко проявился в ходе войны.
Главнокомандующим сухопутными и морскими силами на юге был фельдмаршал князь Г. А. Потемкин-Таврический. Основной задачей русской..армии и флота являлась оборона Черноморского побережья с целью не допустить вторжения неприятеля в глубь южных районов России,
Одним из уязвимых участков обороны являлся район Днепров-ско-Бугского лимана, где проходила граница между Турцией и Россией. На правом берегу Лимана находилась сильнейшая турецкая крепость Очаков. Благодаря своему выгодному географическому положению она препятствовала свободному выходу русских кораблей из Днепра и Буга.
На противоположном берегу Лимана начиналась русская тер. ритория. Здесь на узкой косе против турецкого берега находилась
небольшая крепость Кинбурн, а северо-восточнее ее, в 30 км
гу устья Днепра,-Херсон. На этом направлении турецкое коман
дование сосредоточило главные силы с целью захвата территории
между Днепром и Бугом и создании плацдарма для дальнейшего
движения к Крыму. Поэтому «бдение над Кинбурном и Херсо
ном» было поручено генералу А. В. Суворову. Под его руковод
ством были одержаны первые победы на Днепровско-Бугском
лимане.
Когда ни в Кинбурне, ни в Севастополе еще не было известно
о решении турецкого правительства начать военные действия против России, Черноморскому адмиралтейскому правлению было приказано «строжайше учинить предписания всем начальникам на судах, дабы во всех случаях старались оказывать туркам дружбу и благоприятство, удаляясь от всякого повода к неудовольствию»1. Однако Гас-сан-паша, руководствуясь повелением Порты, не стал ждать поводов для вооруженного нападения и приказал нанести внезапный удар по кораблям русского Черноморского флота. 20 августа 1787 г. стоявшие на якоре близ Кинбурнской косы фрегат «Скорый» и бот «Битюк» неожиданно подверглись артиллерийскому обстрелу с 11 турецких судов. Командир фрегата капитан-лейтенант А. А. Обольянинов и командир бота штурман И. Ф. Кузнецов сыграли боевую тревогу. Оправившись от неожиданного нападения, экипажи кораблей сумели быстро изготовиться к
бою и открыли ответный огонь. В течение нескольких часов они сражались с численно превосходившим врагом и не допустили турецкие корабли приблизиться к ним и захватить в плен. Приняв на себя первый удар, они сорвали попытку турецкого командования использовать внезапность нападения для достижения своих планов. А. В. Суворов лично посетил отличившиеся корабли и благодарил их экипажи. «По своему влиянию бой от 20 августа,- доносил он князю Потемкину, - является значительным, и смею сказать, что можно было бы послать Обольянинова и Кузнецова к англичанам, чтобы они там командовали»2.
Не достигнув желаемого результата внезапным ударом, Гас-сан-паша развернул планомерную подготовку к активным действиям в районе Днепровско-Бугского лимана, чтобы овладеть его левым берегом, заблокировать русскую флотилию, создать плацдарм для дальнейшего продвижения своих войск к Перекопу.
30 сентября турецкая эскадра приблизилась к Кинбурну и начала его бомбардировку из 600 орудий. На следующий день адмирал Гассан-паша дал сигнал высаживать с кораблей десант. Как только высадка была полностью завершена, защитники Кинбурна под водительством А. В. Суворова бросились в атаку. На Кинбурнокой косе разгорелся ожесточенный бой. Трижды турецкие войска отражали натиск суворовских войск, но не выдержали боя, стали бросать оружие и знамена. Сломив сопротивление неприятеля, защитники Кинбурна прижали его к воде. Лишь небольшой части десанта удалось спастись. Сражение под Кинбурном 1 октября 1787 г. окончилось полной победой русских войск. «Под Кинбурном я отбил у турок охоту делать высадки», - говорил Суворов.