— В тысяча девятьсот тридцать девятом-сороковом годах, — бесстрастно сказал Юрген, — Россия и Германия начали сотрудничество не только в экономической сфере. Обмен научной информацией продолжался вплоть до начала войны, в том числе и по вопросам червоточин. Вторая мировая полностью изменила ситуацию: «Эндцайт» был переориентирован на… кхм… антарктическое направление и проект превратился из исследовательского в чисто прикладной.
…— У нас дело и вовсе закончилось крахом, — дополнил Иван. — После ареста маршала Берия новое руководство сочло разработки по созданию искусственных аномалий и сопутствующие изыскания «буржуазным формализмом», финансирование прекратили, бумаги частью уничтожили, частью отправили в архив навсегда. Бородавчатый любитель кукурузы Хрущев посчитал себя умнее Сталина, всемерно поддерживавшего отечественный «Конец времен», отдав недвусмысленный приказ: океанский флот, сверхтяжелые танки, стратегическая авиация и этот непонятный «пространственно-временной феномен» нам не нужны, извольте сосредоточиться на водородной бомбе и ракетах. Соответствующий отдел в Арзамасе-16 ликвидировали на стадии, когда ученые сумели отправить в далекое прошлое несколько зондов-маячков, при ориентации на которые аппаратура терминалов, построенных в Ленинграде, Москве и недалеко от Днепропетровска, могла создавать червоточины. Задокументировано три «прорыва», в итоге удалось перебросить в «объективное время» материальные объекты.
— Какие?
— Труп взрослого человека, не пережившего путешествие — в отличие от природных аномалий, искусственные гораздо опаснее. Думается, после отладки оборудования и новых экспериментов канал стал бы гораздо стабильнее. Затем принесло живую овцу. Валун. Несколько сотен литров болотной грязи с водорослями и жучками-лягушками. Помнишь, мы с тобой рассуждали, являются ли Двери классической «машиной времени»?
— Не являются, — заученно ответил Славик. — В отличие от рукотворного механизма, управлять червоточинами невозможно, они имеют естественную природу и держат фиксированный разрыв между эпохами. «Слепые периоды» и «самозамыкания» Дверей, вероятно, вызываются гравитационным воздействием.
— Всё это прекрасно, — вкрадчиво сказал Иван. — Теперь припомни его превосходительство рейхсляйтера, у нас на глазах осуществившего два фазовых перехода в течении нескольких секунд. И плевать ему было на гравитацию с расположением светил. Чуешь, чем дело пахнет?.. Юрген, прокомментируете?
— Не вправе комментировать ваши построения, но размышляете вы оригинально.
— То есть, никаких дополнений?
— Предпочту не говорить лишнего.
— Отлично! Теперь же, друг мой Вячеслав, вспомним, что евгеника, улучшение человеческой породы, была в фаворе у обеих общественно-политических систем, разве что в СССР это не особо афишировалось. Стремление приблизить человека к идеалу, — по классовому образцу у нас и по расово-национальному у немцев, — превалировало. В ход шли различные методы: идеология, физическая культура, даже мистика и, конечно, наука. А мистика плюс наука — равно «альтернативная энергетика», присущая аргусам, которые в ХХ веке зверь редкий. Откуда взять репродуктивный материал, для создания «Человека улучшенного», строителя лучезарного коммунистического завтра, повелевающего природой? Мы от природы ждать милостей не можем, взять их у нее наша задача!
— Папка «два-два-ноль», старт дан в январе тысяча девятьсот сорокового, — подтвердил Грейм. — Один из взаимоинтересующих планов по исследованию исторического прошлого. Планов со сказочными перспективами. Доступ к русским наработкам контора Паскуаля Йордана разумеется потеряла после 22 июня следующего года, а в Советском Союзе на этим работали еще четырнадцать или пятнадцать лет спустя! А весной сорок второго Рейнхард Гейдрих перенаправил концепцию «Эндцайт» в противоположное русло — к черту науку, надо спасать жизни и будущее!
— Боги Асгарда и Ванахейма, Юмала огнемечущий, святой Патрик и Ксения Петербуржская! — Потрясенный до глубины души Славик закрыл лицо руками. — Ничего себе вселенская тайна! Желтая пресса отвалит вам за нее баксов семьдесят! И то, если будете очень долго упрашивать!
— Смех смехом, а дело-то крайне скользкое, — покачал головой Иван. — Обнародование фактов экспериментов над людьми спровоцирует буйнопомешанную правозащиту на визгливую истерику — вот они, жареные факты о сотрудничестве двух бесчеловечных тоталитарных режимов! Этой публике ничего не докажешь — во благо создавался «Проект 220», или из природной кровожадности и садизма, — ответ всегда будет одинаков: виновны! Информационные и политические последствия при публикации архивных тайн подобного рода просчитываются моментально — а сколько закрытых папок еще пылятся на полках за железными дверьми? Славик, ты кругом не прав: в эту историю вложен труд сотен людей, пытавшихся изменить мир к лучшему.