– Огонь завораживает, – нарушил молчание дядя Леня. – И пугает.
– Вы боитесь огня? – Дэн крепче обнял Анну.
– Не то чтобы боюсь… – начал лесник и глаза его перестали двигаться, он, как завороженный, не мог оторвать взгляд от огня и смотрел, как темнели поленья. – Опасаюсь. Немного. Огонь – он же и помочь, и уничтожить может, – он бросил задумчивый взгляд на сидящих в обнимку Анну с Дэном и продолжил. – С огнем нельзя терять бдительность, чуть зазевался и все. Но погреться у костра я всегда любил. И шашлычок, конечно, тоже, – засмеялся он натянуто.
Анна и Дэн переглянулись. Чудной он какой-то, этот дядя Леня, говорит, но, по существу, ничего и не сказал, только сверлит их темным глазом, словно что-то хочет узнать, а что именно – непонятно. Сел и сидит, не выгонишь, да и погода такая, что неловко человека за дверь выставлять.
– Я это… Что пришел то, – начал лесник издалека. – Не знаю, как и сказать, – замялся он и крепко ухватился за подлокотники.
– Да как есть, так и говорите, – Анна прямо посмотрела в его разноцветные глаза и увидела в них тревогу. – Вы ведь пришли что-то нам сказать?
– Да. Я пришел за вами, – выдохнул лесник.
– В каком это смысле? – повысил голос Дэн и поднялся с ковра, Анна встала рядом, но дядя Леня не шелохнулся в кресле.
– Нехороший это дом, – лесник смотрел в камин. – Нельзя вам тут оставаться, идемте со мной, переночуете у меня. Берите ваши вещи, – он поднялся из кресла, готовый тут же выйти, – поскорее, уже совсем темно, а нам еще дойти до моего дома надо через такую-то метель.
Анна от удивления не могла произнести ни слова, только стояла и смотрела на сумасшедшего, как она решила, лесника. Дэн сделал шаг вперед, закрыв собой Анну, как животное, которое почуяло опасность, он был готов к прыжку.
– Это что шутка? Вам лучше уйти. – приказным тоном сказал он леснику.
– Это не шутка, – возразил дядя Леня и нахмурился. – Все очень серьезно. Вы же ничего не знаете про этот дом! Много лет назад здесь погибли люди! Две девушки, подруги, и младший брат одной из них!
Анна вздрогнула и прижалась к спине Дэна.
– Как это погибли?
– Не слушай его, – повернулся Дэн к встревоженной Анне, – мы его даже не знаем, и вообще можно ли ему доверять? – И обратившись к леснику, громко и четко сказал: – Мы вас не знаем, просто пустили погреться в метель, а вы пугаете мою девушку.
– Вы уже слышали шаги по лестнице? – дядя Леня спокойно смотрел на Дэна.
– Наше знакомство затянулось. Я позвоню Сергею Дмитриевичу или лучше сразу в полицию.
– Здесь связи нет. Что? А ты думал, я не знаю об этом?
Дэн молчал. Ситуация неопределенная, лесник явно не в себе, и не понятно, чего, на самом деле, он хочет.
– Давайте одевайтесь, – бросил старик и прошел к выходу. – Поживее!
Дэн взял полено и завел руку за спину. Прошел за лесником и молча встал напротив, прислонившись к стене. Он никогда не применял силу вот так, никогда не бил человека, но был готов ударить его, если тот выкинет что-то подозрительное.
– Брось полено, парень. Тебе со мной не справиться, – лесник грозно сверлил Дэна своим почти черным глазом.
– Это мы еще посмотрим, – Дэн вытащил из-за спины полено, готовый применить его при первой же необходимости.
Анна, словно вспомнив что-то, пулей промчалась в кухню и, схватив нож, выскочила в коридор и встала позади Дэна.
– Вы меня не так поняли, ребята, я вам не враг, – лесник поднял ладони. – Посмотрите, я безоружен.
– Уходите!
– Я не могу оставить вас здесь, это опасно.
– Что ты несешь, старик! – Дэн разозлился.
Лесник смотрел на них печальными глазами.
– Вот не умею я разговаривать с людьми, что же меня теперь поленом за это? Я же хочу как лучше, – вздохнул он. – Что же вы такие злые?
– Мы хотим, чтобы вы ушли! – расстроенно попросила Анна.
– А если я откажусь?
– Я тебя сам выкину! – крикнул Дэн.
Дядя Леня снял тулуп с крючка, но не надел, мял его своими большими ладонями, стоял и смотрел на Дэна, раздумывая, как же лучше объяснить, что он хочет помочь, но никак не напугать.
– Десять лет назад здесь пропали люди – туристы, как и вы, погибли. Не нашли их: ни тел, ни следов. И расследование зашло в тупик. Были люди, и вдруг раз и – исчезли. А комната наверху выгорела. Одна только та комната и больше ничего. Как будто огонь сделал свое дело и сам потух. Опасный это дом. Нельзя тут.