Первая медсестра, которая ей встретилась в роддоме, была красивой, молодой, и с узким носом. «Ваша кровать, мисс», — объяснила она девушке с такой ледяной вежливостью, что отчаянно захотелось, чтобы медсестра поскорее ушла. Зря волновалась. Следующие несколько часов она провела в полном одиночестве, в то время как тело разрывалось на части. Была уверенность, что умрет. Должна была. Никто бы не смог терпеть такую боль.
После боли и страха ребенок, наконец, появился на свет, окровавленный и покрытый жиром. Они остались вдвоем. Малыш был абсолютно совершенен, с копной мягких, самых темных волос, которые она когда-либо видела, бархатными щечками, по которым она трепетно проводила рукой. Его пальцы ног были каким-то непостижимым образом миниатюрной версией ее собственных, единственное сходство, которое она увидела.
На ночь она положила сына с собой, хотя детская кроватка стояла рядом. Даже идя в туалет, она не расставалась с ним. Большую часть времени она лежала с ним в постели, гладила его мягкие ножки и ручки, целовала нежную кожу. Это был рай. Она дала ему имя. Кристофер.
К другим матерям приезжали родственники и друзья с подарками и цветами. Её никто не поздравлял, но ей было все равно. Впервые мир вдруг обрел смысл. Личико сына было таким красивым. Она млела, когда он обхватывал ее руку своими крошечными пальчиками. Было ясно: если бы мальчик был плодом ее безнравственности и слабости, то она вступала бы в связи без разбора.
В день отъезда она завернула сына в мягкое шерстяное одеяло со звездным узором и решительно вздохнула. Сегодня нет ни прошлого, ни будущего. Все, что ей важно сейчас — это красивый сын, уютно устроившийся на руках. Всё, что осталось сделать — это написать своё имя и дату на бланке выписки: Пегги Смит. 29 июня 1963 года.
Глава 33
Элли
Яркое солнце светило на утреннем небе, покрытом облаками. Я думала о Пегги. Страшно представить, что скажет бабушка, узнай, что я здесь в Италии ищу ключи к тайне, которую она упрямо отказалась открыть мне. Я ненавижу врать ей. Ненавижу врать кому бы то ни было. Но что поделать, если она полна решимости хранить и дальше в ящике своего шкафа секреты прошлого, приводящие меня в замешательство?
— Я звонил на виноградник La Cavalletta утром. — Эд сделал глоток горячего ароматного кофе. — Как раз в это время года там проводятся экскурсии для туристов. Сегодня все занято. Зато на завтра есть два свободных места.
— Хорошо.
— Я предполагал, что ты захочешь поехать.
— Да, конечно, — ответила я, хотя на самом деле поиски Стефано вызывали у меня противоречивые чувства. — Надеюсь, в этот раз нам повезет больше.
Позже мы спустились по прорубленным в скале ступеньками на пристань недалеко от отеля, где нашли пару свободных шезлонгов. Косые лучи высокого солнца проглядывали сквозь ветви деревьев, гладкие камни сияли белизной. Лишь мягкий бриз и плеск воды нарушали тишину. Идеальное место для спокойного отдыха после вчерашнего напряженного дня. Но Эд не мог найти себе места. Устроившись было в тени, он переместился на солнце. Но став липким и потным, пожаловался на жару. Открыл книгу, но тут же отложил ее в сторону.
— Неинтересный сюжет?
— Не могу сфокусироваться.
— Ты же не хочешь ко всем проблемам добавить рак кожи? — Я протянула ему солнцезащитный крем.
Эд начал наносить его чисто по-мужски, словно намывая сковороду губкой: сначала щеки, потом лоб, шрам над глазом, который получил в результате падения на полумарафоне вскоре после свадьбы.
— Шрам почти побледнел, — заметила я.
— Ага. Почти.
— Тебе повезло, учитывая, как все случилось. Сколько швов наложили?
— Десять или около того. Ничего страшного. Я бы все равно не отказался от участия.
— Идея! Давай завтра встанем пораньше и побегаем! — предложила я.
Я никогда не испытывала ничего похожего на то, что творилось сейчас на душе у моего друга. Но уверена, даже в самые ужасные дни бег помогает встряхнуться.
— Что думаешь?
— О чем?
— Об утренней пробежке?
— Да. Возможно.
— Кроссовки с собой?
Он помедлил, явно думая о другом.
— Не помню, Элли.
Я поерзала на лежаке, решив помолчать.
— Пойду поплаваю. — Эд внимательно посмотрел на меня.
— Хорошо.