— Знаешь, по большому счёту мне безразлично, что эльф с дриадой решат предпринять для своего возвращения в родные края, — небрежно передёрнув плечами после краткого размышления, заявила она. — Я, фактически пообещала их взять на борт своей яхты — я их и возьму. Если доберёмся до неё конечно. А там я высажу обоих, где они пожелают, вплоть до Гринфальских владений. Но уж никак не далее оных.
— Неплохо было бы заранее известить об этом наших спутников, — между тем посоветовал я.
— Успею, идти то нам вместе ещё не один день, — заметила она и криво усмехнувшись, полюбопытствовала: — А собственно, князь, чего ради, ты о них так сильно печёшься?
— Тебе это кажется странным, госпожа? — откровенно изумился я.
— Да, очень! — с вызовом ответила она.
— Но я же дал им свободу, и поэтому на мне лежит ответственность за их дальнейшую… — с жаром принялся за пояснения я, однако был прерван её приглушённым возгласом:
— О чём ты, князь? Они ведь нелюди!
— Разве это лишает их разума и души? Или они не так страдают и радуются как мы? Или меньше нашего любят своих детей? — начиная злится, строго спросил я.
— Ах, оставь эту пустую демагогию, — презрительно скривилась Хельга. — Она мне ничуть не интересна и к тому же навевает сильную скуку.
— В моих словах нет никакой демагогии, госпожа, — с нескрываемым разочарованием посмотрев на неё, сказал я. — Просто, я полагаю…
— Мы, люди — Высшая Раса, а значит по отношению к иным, пусть и разумным созданиям, у нас не может быть никаких обязательств, — опять перебив меня, наставительно изрекла Хельга.
— Знакомая формулировка, — с горечью произнёс я. — А главное, такая чрезвычайно расхожая…
— Ну, вот видишь, князь! — даже обрадовалась чародейка. — Значит, подобным образом, думает подавляющее большинство людей. И разве это не служит подтверждением моей правоты?
— Кто втемяшил тебе в голову подобный бред о превосходстве человеческой расы над всеми остальными народами нашего мира? — не сдержавшись, возмущённо вскипел я.
— Сама дошла, — в ответ, внезапно окрысилась Хельга. — Кстати сделать подобное умозаключение довольно не сложно.
— Да чего уж тут сложного, думать о себе любимой и себе подобных, как о бесценных сокровищах, а об остальных, как о вонючем дерьме, — в тон ей с вызовом бросил я.
— Значит, у меня есть для этого основания, — заметно помрачнев, процедила Хельга.
— Знаю я все ваши основания, — безнадёжно махнув рукой, сухо отрезал я. — Могу даже выделить два главных из них. Первое: — Якобы Создатель сотворил на Заре Времён наш Мир, а затем и нас в нём. То есть, иные разумные существа его Божественным Замыслом здесь совершенно не предусматривались. Однако они негодные взяли да и налезли сюда как саранча из трещины в пространстве, случайно соединившей в те давние времена на несколько лет две параллельных Вселенных. Второе: — Все чародеи-инородцы при проведении сложных магических ритуалов обязательно используют кровь человеческих младенцев и девственниц, кои естественно после этого в живых не остаются.
— Верно. Так и обстоит дело, — с фанатичной непоколебимостью заявила Хельга.
— Интересно, а твой отец разделял подобные взгляды? — не удержавшись, спросил я.
— Нет, увы, он придерживался прямо противоположной точки зрения на данную проблему, — даже с какой-то обидой признала Хельга.
— Ну да, ну да, иначе и быть не могло, ведь он с юности дружил с царём гномов Марлином, — вспомнил я и, не удержавшись, добавил: — То есть, по-твоему, с кровожадной нелюдью и потомком незваных пришельцев.
— Эй, князь, поосторожней в выборе слов, — опять подал голос, бредущий за нами на небольшой дистанции Гвейлин, ещё раз этим засвидетельствовавший о своей причастности к нашей беседе. — А то знаешь ли и поплатиться можно.
— Принц, прекрати вешать на меня дохлых кошек, — не оборачиваясь, посоветовал я. — Их убил не я, а госпожа Хельга.
— При чём здесь сии мяукающие твари? — сразу растерялся гном, но потом до него дошёл смысл сказанного, и он примирительно заметил: — Ладно, князь, замяли. Должен признать ты не имел в виду ничего дурного. Хм-м… В отличие от госпожи.
— Ах, Высочество, оставь эти детские, пустые обиды, — цинично усмехнувшись, попросила Хельга, — ведь я, по сути, ничем твой народ не оскорбила. Я… Просто напомнила об истинном положении вещей. И если кому-то это не нравится, ну что ж, пусть не нравится. Лично мне всё равно.
Гвейлин невнятно выругался. И это была вся его отповедь чародейке. Что в очередной раз доказывало — он явно побаивается свою спасительницу.