Последовавший вместо словесного ответа тяжкий вздох принца, вне всякого сомнения, послужил подтверждением правильности вывода, сделанного чародейкой.
— А что было дальше? Дали тебе в сопровождение тысячу отборных бойцов. И? — направил я в нужное русло разговор, воспользовавшись едва возникшей паузой.
— Потом, хм-м… Двинулись мы по Караванному тракту совместно с возвращающимися домой посольскими, — всё ещё хмурясь, поведал принц. — В итоге вывел он нас на Великую Равнину, где последующий путь наш пролегал ввиду предгорий вплоть до Серебристой реки. Там моих спутников из Междуречья поджидали три парусно-гребных тараты. Что бы не терять время зря, я попросился на борт одной из них. Естественно моя многочисленная, тяжёловооружённая, закованная в стальные доспехи рать, разместиться на этих небольших судёнышках не могла. И мне пришлось отправиться в путешествие по реке без неё, прихватив с собой два десятка телохранителей и двух советников. А она, рать то есть, пошла пешком следом.
— С этого безрассудного поступка всё и началось, — опять подала голос неугомонная чародейка. — Хотя упомянутые тобой советники, кстати, весьма умудрённые жизнью гномы, всеми силами отговаривали тебя от подобного шага. Но ты их не послушал. Да и с чего бы? Кто они, а кто ты!
— Ладно, хватит уже меня колоть и критиковать, — больше просительно, чем недовольно проворчал принц, бросив на насмешницу опасливый взгляд. — А то… А то с мысли сбиваюсь я. Вот.
— Ох ты ж бедненький! Трудно думается, да? — даже умилилась чародейка. — Но ты потерпи, Высочество, потерпи. Пусть и крайне изредка, сей, видимо тягостный для тебя процесс, просто необходимо производить. Иначе, если мозги основательно заржавеют, их и заклинить может. И что тогда, знаешь? Полный крах личности! А говоря по народному — кранты котёнку!
— Приму твои слова к сведению, госпожа, — ледяным тоном пообещал принц, а затем, пусть без особого вдохновения, продолжил своё повествование: — В общем, тогда, с самого начала плавания, нам благоприятствовал сильный попутный ветер, и мы быстро добрались до Тарийских земель. А на следующий день по прибытии в столицу, мне пришлось принять приглашение короля Берка Третьего, который закатил в мою честь грандиозный пир. Едва же спустя сутки я окончательно пришёл в себя после этой попой… э-э-э, то есть официальной церемонии, мне естественно захотелось заняться осмотром местных достопримечательств.
— К сожалению, у нас с тобой о них совершенно разное представление, — не удержавшись, язвительно заметила Хельга. — Но будь твоё, всё же сродни моему, тебе вряд ли пришлось спешно покидать такую «гостеприимную» Тарию. И последующие неприятности вероятно бы не произошли.
— Тьфу ты госпожа! — от избытка чувств, гном даже смачно сплюнул себе под ноги. — Ну, сколько можно?
— В смысле? — чародейка сделала вид, что не поняла принца.
— Да мордой в грязь, вот в каком смысле! — рассерженно пробубнил Гвейлин. — Бац! Бац! Бац! И так едва я только раскрою рот.
— А в чём я не права, Высочество? — искренне удивилась чародейка. — В том, что для тебя имеют ценность таверны и публичные дома, а для меня — музеи и чудеса архитектуры?
— Ну да, — довольно неожиданно соглашаясь с утверждением чародейки, молвил, обречённо вздохнувший принц. — Так вообще-то всё и было… То есть, именно, сии проклятые заведения, меня и сгубили. Эге-эге… В Тарии случилось же вот что. В одном из питейных заведений я подрался с сыном канцлера. М-м-да… А мои молодцы от всей души, значит, накостыляли его распрекрасной охране.
— Нет, Высочество, по моим проверенным сведениям лично ты души вложил намного больше, — решительно утвердила правду чародейка. — Разве не так?
— Глупо было бы это отрицать, — скорчив кривую гримасу, признал принц. — Но уж больно сволочной оказался королевский племянничек. Вот и получил сполна по заслугам.
— Ого! — с чувством воскликнул я, представив себе сложившуюся ситуацию. — Ты, принц, покусился на целостность морды весьма высокородной особы!
— Верно. Избитый им Маркус по прозванию Кровавый Хлыст, единственный, горячо любимый сын канцлера Дорбана, приходящегося родным братом нынешнему монарху, — охотно подтвердила чародейка. — Правда к этому следует добавить ещё и то, что именно он — канцлер Дорбан, является фактическим правителем Тарии. А безвольный, глуповатый Берк, так, ширма, удобное прикрытие для настоящей власти.
— Я его обожаемому сынку свернул набок нос, выбил несколько зубов, подбил оба глаза и сломал два пальца на правой руке, — с задумчивой миной, зачем-то сосредоточенно перечислил принц. После непродолжительного молчания он завершил список содеянных членовредительств маленьким дополнением: — А ещё я укусил этого мерзавца за ухо, — и тут же застеснявшись, малопонятно пояснил: — Вышло же так оттого, что оно оказалось рядом, и я не удержался. Ну, среагировал, то есть. Э-э, таким образом. М-м-м, вот.