— Ну, я и почувствовала это, — фыркнув, отозвалась чародейка. — И что дальше?
— А… Хм-м… Ты так спокойно признаёшь мою правоту, — в замешательстве произнёс принц, поставленный в тупик её положительным ответом. — Тогда хоть объясни, пожалуйста, зачем нам всё глубже и глубже забираться в дебри, где нас не ожидает ничего хорошего?
— Уж слишком ты драматизируешь ситуацию, — выдержав длительную паузу, спокойно заявила Хельга. — Да, согласна, здешний лес угрюм и странен, но я шла освобождать твоё Высочество, через него совсем одна. И ничего, как видишь: жива здорова. К тому же, другой дороги здесь попросту нет.
— Ты это серьёзно утверждаешь? А почему нельзя было, скажем, пойти в обход? — не желая быстро сдаваться, сварливо поинтересовался принц. — Вряд ли бы это надолго нас задержало.
— Мой отец, с которым я пару лет назад по счастливой случайности в подробностях обсуждала данный маршрут, настоятельно советовал идти именно так. Поэтому, считаю, импровизация тут совершенно ни к чему, — безапелляционным тоном сообщила Хельга.
— Подозрительно выглядит, эта «счастливая случайность» — подала голос дриада, к тому времени полностью вернувшая себе самообладание. Соответственно, увеличилась и дистанция, разделявшая её с чародейкой. Затем, после длительной, напряжённой паузы, она с самым невинным видом предположила: — А может, вы уже тогда знали о будущем пленении принца Гвейлина? Или же… Сами его загодя и спланировали?
— Что за дикую чушь ты несёшь, дева! — весьма предсказуемо вскипела выведенная из шаткого равновесия Хельга. — Да откуда нам могло быть о том известно? За два года до этого долбанного события? Откуда, скажи на милость? Тем более бредово звучит твоё измышление о некоем предварительном заговоре, имеющем цель заключение принца в подземные казематы угрюмцев. Ну, зачем нам это? Объясни, зачем?
— Понятия не имею, — продолжила стоять на своём Талиналь. — Но моя неосведомлённость ведь ещё ни о чём не говорит. Верно?
— Допустим. Только тут особые доказательства и не требуются, — непристойно выругавшись, отрезала Хельга.
— Что ты имеешь в виду? — вкрадчиво поинтересовалась Талиналь.
— Попытайся просто внимательно осмыслить то, что умудрилась сморозить вслух при свидетелях, — язвительно посоветовала Хельга. — И тогда вполне возможно сообразишь, что твои обвинения глубоко абсурдны.
— А самой есть чем подтвердить, что они именно таковы? — пропустив мимо ушей, призыв к процессу «осмысления», — с обманчивым доброжелательством в голосе, вопросила Талиналь.
— Уж будь уверена. Но я не стану этого делать. Потому как тот, кто оправдывается, тот, по сути, и признаёт свою вину. А повторюсь, ни я, ни мой покойный отец, никогда не строили козней против принца Гвейлина, — отрывисто бросила в ответ чародейка.
— Ох-хо-хо! Удобная позиция, — с издёвкой рассмеявшись, дала свою оценку дриада. — Но лично меня ею вряд ли удастся обмануть. Полагаю, остальные члены нашей случайной компании скажут тебе тоже самое.
Однако Талиналь тщетно ожидала нашей поддержки. Все, включая нахмурившегося принца, дружно ушли от ответа. Хотя, лично я задумался над её словами. Но, впрочем, сразу же, не заморачиваясь, выбросил их из головы. Ибо пусть даже она и права, обвиняя чародейку в нечестной игре, затеянной с совершенно непонятной целью, то, какое мне до этого дело? И что в данный момент это может изменить? Да ничего ровным счётом.
Когда, наконец, стало ясно, что затянувшееся ожидание дриады напрасно и что никто из нас не собирается подписываться под её спорным мнением, Хельга не отказала себе в удовольствии иронично посетовать:
— А вот тут ты надо признать ошиблась. Никто не согласился с тобой ни единым словом. Какая жалость…
— Молчание не означает ни да, ни нет, — буркнула в ответ Талиналь, почему-то окидывая лишь меня одного мрачным, не предвещающим ничего хорошего, взглядом.
Чародейка с довольной улыбкой проигнорировала замечание дриады. Вероятно, по её мнению, она только что одержала над ней верх.
— Все беды в мире только от баб, — неожиданно для самого себя изрёк я вслух. И, конечно же, мгновенно об этом пожалел.
— В смысле? — в один голос, с нездоровым интересом спросили «бабы», обратив на меня, самое что ни на есть пристальное внимание.
— Да пошутил я, пошутил, — довольно натянуто заверил я обоих мегер, с раздражением отмечая лица принца и эльфа, расплывшиеся в ехидных улыбках.