– Яков Дормидонтович, к вам следователи из Генеральной прокуратуры, – испуганным голосом сообщила по интеркому секретарша.
– Началось, – скрипнул зубами начальник СБ. – Теперь конкуренты навалятся – не скинешь… И Экин, и Порфирин, и Кисляков… Все рычаги задействуют.
– С этими я разберусь без тебя, – Злюхин треснул кулаком по столу. – Они ничего не смогут доказать. А ты найди того, кто осмелился сыграть со мной эту шутку! Найди и порви на лоскуты! На шнурки! На нитки!
– А что тут искать? – Службист встал и оправил униформу. – Мне все уже известно. Это тот самый капитан, который украл и вывез на Куйбу первую мурлышку. Мы запеленговали его сигнал. Да и Березявкин подтверждает.
– Безногий?! – Яков вытянул руку, словно ненавистный капитан сидел прямо перед ним и Злюхин собирался его задушить. – Ур-рою падлу!
– Я сам, – пообещал начальник СБ. – Вряд ли он захочет всю жизнь сидеть на Релаксии-13. А как только он оттуда взлетит…
– Только чтобы медленно и мучительно, – зеленея от желчи, прошипел Злюхин.
– Сделаем в лучшем виде. – Службист нехорошо ухмыльнулся и вышел через потайную дверь.
– Гортензия! – Яков придал лицу благообразное выражение и нажал кнопку интеркома. – Впусти господ из прокуратуры…
…В центральном кабаке Колонии, названном, как и сам город, незатейливо – «Центральный Кабак», гудела на все голоса толпа вернувшихся из вынужденной ссылки поселенцев. Играла мажорная музыка, рекой лились напитки и наперебой обсуждались свежие новости.
– Заповедник! – Пьяный Березявкин уже снял свой мятый корпоративный костюм и переоделся в джинсы и модный растянутый свитер. – Представляете? Всю Релаксию объявили заповедником!
– Где заповедник, там и браконьеры, – скептически заметил грузный бармен, протирая и без того идеально чистые стаканы белоснежной тряпочкой, возможно, из стерильного пакета.
– …Все в федеральную собственность… – донеслось из дальнего угла. – А на орбите будут крейсеры дежурить.
– …Нет, вы только подумайте – бесконтрольно! А если они размножатся настолько, что сожрут всю дичь? Что будет? За людей возьмутся?
– …А капитан им и говорит: откусите задницы этим охотничкам… Ха-ха-ха…
– …А я думаю, купол надо оставить.
– …Вывезли все, что успели. Злюхин еще тот жук… Теперь Колонию заново придется обустраивать.
– …А временный Совет предлагает назвать город Вольным.
– Нет, это они Релаксию хотят переименовать.
– Не переименовать, а дополнить: Релаксия-13 Вольная.
– Длинновато.
– Нормально. Вон в Стрельце планета есть – Адмирал Флота Павел Гаврилович Пробкин-Иголкин. И ничего, живут люди…
– …Вы Зигфриду Устинычу наливали?
– А как же! Ему уже все налили. Как же такому человеку и не налить? Что же мы, скоты неблагодарные? К освободителю со всем почтением.
– А где он сидит?
– А вон там, за стойкой…
– Не вижу.
– Дурья башка! Я же говорю – за стойкой! Прилег… Ну, устал человек.
– Еще бы! Такое дело провернуть!
– …А как думаете, при федеральной власти лучше будет или нет? Может, мы зря обрадовались?
– Цыц! Конечно, лучше! Хуже, чем при Злюхине, просто не бывает…
Капитан слышал все эти обрывки разговоров сквозь приятную полудрему. Ему снился разъяренный Злюхин верхом на мурлышке, Аманда, слоняющаяся по мусорной свалке, Коша Морган в обнимку с генералом Конианом Пальтони и насыщенный яркими звездами космос…
– Ко-осмос… – пьяно протянул Зигфрид, но толпа, увлеченная своими переживаниями, его не услышала.
– Давай, капитан, – кто-то вложил в руку Освободителя стакан, – примем за успех в делах и счастье в личной жизни.
– А? – Безногий неуверенно поднял голову и попытался сфокусировать взгляд на очередном тостспикере. – Ты?!
– Я, – ответил краснорожий небритый оборванец.
– Успех? – капитан тупо уставился на стакан. – Я все дела уже закончил.
– Это ты так думаешь. А вот Злюхин, например, имеет на этот счет особое мнение.
– Его не посадили? – Безногий удивленно икнул.
– Отвертелся. Как всегда. А еще он на тебя… м-м… обижен, мягко говоря. На десять «арбузов» по твоей милости ему пришлось раскошелиться, чтобы все утрясти. Да, потеряв Релаксию, он еще на столько же угорел. Поклялся найти и отомстить.
– Я не боюсь, – не отрывая остекленевший взгляд от стакана, заявил Зигфрид.
– Ну да. Пока пьяный. А между тем, стоит тебе отсюда взлететь, на хвост твоему КР-5 сядут его ищейки. И как только ты окажешься где-нибудь в районе Скорпионьей Пустоши, они тебя догонят и…. Там потом можно будет долго искать – ни корабля, ни трупа не сыщешь…
– М-м… – Безногий отчаянно помотал головой.
– Понимаю, – сказал оборванец. – Только кто этому помешает? Уследить за всеми частными посудинами не может ни полиция, ни военные, ни спецслужбы. Да и кто ты такой, чтобы тебя охранять?
– К чему ты… ик… клонишь?
– К тому, Зиг, что ты единственный человек, которому удалось расположить к себе этих мурлышек. Признаюсь честно, у меня был приказ доставить хотя бы одну такую тварь в… определенное место, но чем больше я наблюдал за вами, тем больше понимал, что много полезнее будет доставить… туда… не только мурлышку, но и тебя. Ну, а когда ты устроил на Релаксии настоящее восстание с партизанской войной, я понял это окончательно – нам нужны не мурлышки, а ты, капитан.
– А мурлышки?
– А куда они теперь денутся? Релаксия под контролем биологических войск Федерации, на орбите спутники, кордоны, вся территория сканируется…
– А я зачем?
– Чтобы мы могли общаться с мурлышками.
– А кто – «мы»?
– Военная разведка…
– Ого! На службу, что ли, зовешь?
– Так точно. Зачислим тебя в отдел военных исследований. Будешь ходить в форме, получать жалованье… А служба будет – не бей лежачего. Потрепаться с мурлышками, научить их чему-нибудь… Свежий воздух, мягкий климат, хорошее питание…
– А с этим как? – Зигфрид взболтал остатки водки.
– Это не приветствуется, но по выходным – ради бога.
– А… летать?
– Тоже по выходным… но лучше не надо. Это риск, а ты ценный специалист…
– Не пить и не летать? – Безногий хмуро допил водку. – Не пойдет.
– Ты не спеши, капитан, – чумазый разведчик снисходительно похлопал Зигфрида по плечу. – Подумай. Завтра, на трезвую голову.
– Завтра получится на больную, – возразил капитан. – Так что ответ будет тем же.
– Все равно подумай… – Разведчик направился к выходу, по пути рефлекторно подняв пустую бутылку. – Тьфу ты!
Он отшвырнул тару в сторону, и она попала кому-то по голове.
– Ты чего это пузырями швыряешься, чумазый?! – взревел обиженный посетитель.
– Завянь, – последовал небрежный ответ.
– Кто – завянь?! Я – завянь?! А ну, стой! Получи!
– Я тебя предупреждаю…
– Это я тебя… Ой-ой! Больно! Отпусти! А-а! Наших бьют!
То, что завертелось дальше, было любимым развлечением не только капитана Безногого, но и доброй половины завсегдатаев «Центрального Кабака».
– Бармена не трогать! Это святое!
– Получи!
– А-а, падлюка!
– Капитан, сзади!
– Коленом ему, коленом наддай!
– На!
– Ух!
– О-о!
– Космос!!!
…Релаксия-13 Вольная неторопливо вращалась вокруг своего светила, которое бежало вместе с миллиардами других звезд вокруг центра Галактики, которая бежала тоже по какой-то орбите вместе со всякими там туманностями и звездными ассоциациями, и все это, в свою очередь, вращалось вокруг чего-то еще… Зигфрид не углублялся в такие высокие материи даже во сне. И потому, храпя под уютной стойкой бара, он видел не бесконечно далекие галактики и невообразимые миры, а космос вообще. Так сказать, абстрактное, отвлеченное космическое пространство. То, ради чего он жил и чего его хотели лишить какие-то там злюхинские наймиты. Капитан проснулся и сел. В баре было пусто, лишь одинокий робот, ворча под нос строго лицензионные ругательства, завершал разборку завалов.