Малышка, которая обычно смеялась и гукала, в самом деле надрывно плакала.
— Видите, что вы натворили, задиры! — возмущенно воскликнул Магистр. — Устроили потасовку, перепугали младенца — эх вы!
Досадливо покачав головой, он вернулся на свой пост.
Витус сидел у костра перед большой миской и с любопытством разглядывал дымящееся блюдо.
— А что это за суп? — спросил он Фабио.
— Овощной суп из бобов и репы, — не без гордости объявил Фабио.
— А что там зеленое плавает?
— Листочки львиного зева. В последний момент выхватил их из-под носа у Бородача. — Словечко Коротышки стало козе неплохой кличкой. — Они чуть горчат, но зато придают дополнительную остроту, сейчас сам увидишь.
Витус с опаской попробовал и одобрительно кивнул.
— Суп действительно хорош. Все будут в восторге.
— Правда, amico mio? Но я еще кое-что приготовил, пока ты был в дозоре. Магистр мне помог. Вот! — Фабио сунул руку в ящик и вытащил оттуда лепешку. — Сам испек. Истолок пшеницу и сделал из нее муку. На вкус немного пресная, но если макать в суп, сгодится.
— Потрясающе! Хлеб! Как давно мы не ели хлеба!
Фабио отломил большой кусок и протянул Витусу. Потом сел рядом и в предвкушении удовольствия начисто вытер свою деревянную ложку об рукав.
— Приятного аппетита, кирургик. Признаюсь, приготовление еды немного подняло мне настроение.
— Рад слышать. Еда тело с душой связывает. Живот крепче — на сердце легче — так, кажется, говорят? Мне давно надо было попросить тебя готовить для нас.
Фабио улыбнулся:
— Миабелла тоже всегда говорит, что во мне погиб хороший повар. Завтра сделаю соус из растопленного сала с кусочками ветчины. Увидишь, это еще вкуснее. Соус с лепешками — bellissimo! Сказать тебе, что я задумал на послезавтра?
Витус с удовольствием узнал меню на ближайшие дни, но в этот момент показался Гвидо, тесно прижимающий к себе футляр со скрипкой. Не здороваясь, он присоединился к остальным, вытащил свою ложку и хотел было уже опустить ее в миску, однако не успел. Лапища странствующего торговца молниеносно вцепилась в его запястье и сжала железной хваткой.
— Ой-ой-ой! В чем дело?
— В чем дело? — рявкнул Фабио. — Ах, ничего особенного! Просто меня интересует, отстоял ли господин сегодня свою вахту? Нет? Или, может быть, господин ухаживал сегодня за Неллой? Нет? А может, господин сегодня готовил еду? Тоже нет? Сдается мне, что за целый день господин пальцем о палец не ударил, а только на боку лежал и еды не заслужил.
— Отпусти меня!
— С удовольствием, но горе тебе, если ты съешь хотя бы ложку!
— Ну и ладно, я вовсе не хочу твоего дурацкого супа! — Гвидо откинулся назад, но по глазам было видно, что он голоден.
Витус с самого начала хотел было вмешаться, но передумал: малейшей искры было достаточно, чтобы снова разгорелся скандал. С другой стороны, это мог быть единственный шанс заставить Гвидо работать. Ведь в конечном счете Фабио прав: если живешь в коллективе, изволь вносить свою лепту в общее дело. Поэтому Витус молчал, ничего не сказав и тогда, когда скрипач ушел не солоно хлебавши.
С уходом Гвидо к Фабио вернулось хорошее настроение:
— Вот видишь, кирургик, надо просто оставаться непреклонным! Могу поспорить, что не позже завтрашнего дня парень начнет приносить пользу.
Однако его предсказание не сбылось.
Витус сидел в мужской палатке возле скрипача, который упрямо таращился на свою скрипку.
— Послушай, Гвидо, так дальше продолжаться не может. Ты уже четыре дня не встаешь с постели, лежишь и ничего не делаешь. Я могу понять Фабио, когда он не хочет, чтобы тебя кормили.
— Дерьмовый голубь повредил кусочек лака.
— Да, вижу. Когда мы попадем в Пьяченцу, тебе не составит труда отреставрировать это место. Вернемся все же к твоему безделью: мне категорически не нравится, что ты с утра до вечера да еще всю ночь только и делаешь, что валяешься. Это всех раздражает.
— Дерьмовый голубь повредил кусочек лака.
— Я это уже слышал. Послушай, Гвидо, я хочу, чтобы в нашей группе царил мир. Если мы проломим друг другу головы, никому не будет от этого лучше. Так что поднимайся и займись какой-нибудь работой. Дело всегда найдется. А потом приходи есть.
— Ее тело покрыто семью слоями лака.
— И это я уже знаю. Почему ты не желаешь мне отвечать?
— Моя скрипка! Ее красивая головка! Ее восхитительное тело!.. Нет никакого смысла реставрировать ее в Пьяченце, потому что состав лака — секрет семейства Амати. Уж коли на то пошло, мне надо было бы отправиться в Кремону и там просить чуточку лака.