— Белые! Белые! Белые! — внезапно закричала птица. Она попрыгала к воде и сунула клюв глубоко в чашку.
— Она может говорить! — воскликнул Шут, пока она с жадностью пила.
— Только как все птицы — повторяет слова, которые выучила. Надо полагать.
— Но она говорит с тобой, через Уит?
— Не совсем. Я ощущаю ее чувства, страдание, боль. Но мы не связаны, Шут. Я не разделяю ее мысли, а она — мои.
Я потряс шляпу. Ворона пронзительно вскрикнула от удивления и отпрыгнула в сторону, чуть не опрокинув воду.
— Извини, не хотел тебя пугать, — сказал я.
Я горестно посмотрел на парик и шляпу. Их уже не поправишь.
— Погоди немного, Шут, я должен поговорить с Чейдом.
Я потянулся Скиллом к Чейду.
Мой парик испорчен. Не думаю, что сегодня смогу быть лордом Фелдспаром.
Не важно, приходи как можешь, но быстрее. Что-то назревает, Фитц. Королева Эллиана переполнена этим. Когда я ее встретил, то сначала решил, что она сердится, у нее были холодные, блестящие глаза. Но она кажется странно сердечной, почти ликующей, ведет танцы с таким восторгом, какого я в ней никогда не замечал.
Ты спрашивал Дьютифула, знает ли он, что случилось?
Дьютифул не знает. Я почувствовал, как он расширил границы Скилла, включая в разговор короля.
Может быть, Дьютифул просто думает, что нет ничего плохого в том, что королева наслаждается праздником, с сарказмом предположил тот.
Что-то витает в воздухе. Я чувствую это! настаивал Чейд.
Может быть я все-таки понимаю настроение моей жены лучше тебя? ответил Дьютифул.
Мне не хотелось слушать их перебранку.
Я приду как смогу, но не как лорд Фелдспар. Боюсь, парик испорчен.
По крайней мере, оденься подобающе, раздраженно приказал Чейд. Если спустишься в тунике и брюках, на тебя все будут глазеть. Надеть что-нибудь из гардероба Фелдспара. Там еще есть вещи, которые он не носил. Выбери из них, и быстро.
Хорошо.
— Ты должен идти, — произнес Шут, когда я оборвал разговор.
— Да, должен. Откуда ты знаешь?
— Фитц, я давно научился читать твои раздраженные маленькие вздохи.
— Парик испорчен. И с ним — личность лорда Фелдспара. Мне нужно спуститься в комнату, перебрать одежду, нарядиться и войти в зал в новой личине. Я могу это сделать, но совсем не в восторге, в отличие от Чейда.
— А мне когда-то это нравилось, — вздохнул Шут в свою очередь. — Как бы я хотел выполнить сегодня твою работу! Выбрать одежду и спуститься вниз одетым со вкусом, с кольцами, серьгами, духами, смешаться с сотнями людей и есть хорошо приготовленные блюда. Пить, танцевать и шутить.
Он снова вздохнул.
— Я хотел бы еще пожить перед смертью.
— Ох, Шут.
Я потянулся к его руке, но замер. От прикосновения он мог снова дернуться, и это причинит боль нам обоим.
— Тебе пора. А птица составит мне компанию.
— Спасибо, — искренне сказал я.
Я надеялся, что она не испугается и не станет биться в стены комнаты. Пока здесь все еще царил сумрак, и я решил, что все будет в порядке. Я уже шагнул на лестницу, когда меня догнал его вопрос.
— Как она выглядит?
— Она ворона, Шут. Взрослая ворона. Клюв черный, ноги черные, глаза черные. Единственное, что отличает ее от тысяч других ворон — у нее есть белые перья.
— Где они?
— Несколько на крыльях. Когда она распахивает их, крылья почти полосатые. И есть несколько пучков на голове или спине, кажется. Остальные вырваны.
— Вырваны, — повторил Шут.
— Белые! Белые! Белые! — закричала в птица в темноте. Затем еле слышно пробормотала: — Ох, Шут.
— Она знает мое имя! — восторженно воскликнул он.
— И мое. К сожалению. Как раз этим она привлекла мое внимание. Она кричала: «Фитц Чивэл! Фитц Чивэл!» посреди улицы Портных.
— Умная девочка, — одобрительно пробормотал Шут.
Я несогласно хмыкнул и поспешил вниз по лестнице.
Глава восьмая
Видящие
Я начал стаскивать с себя одежду еще на лестнице. Войдя в комнату и закрыв дверь, я, прыгая то на одной, то на другой ноге, скинул сапоги. Ни одну вещь, которую я носил сегодня, я уже не мог надеть на собрание в Большом зале. Какой-нибудь повернутый на моде дурак обязательно заметит, что такие же тряпки он уже видел на лорде Фелдспаре.
Я начал перебирать одежду в шкафу, потом заставил себя остановиться. Закрыл глаза и представил себе вчерашний вечерний прием. Что общего у этих павлинов, выставляющих напоказ свои пышные наряды? Долгополые жакеты. Множество пуговиц, скорее для украшения, а не по необходимости. Вычурные кружева у горла, на запястьях и плечах. И разнобой ярких цветов.
4
And back-to-back those brothers stood
And bade farewell their lives,
For round them pressed the Red Ship wolves,
A wall of swords and knives.
They heard a roar and striding came
The bastard Buckkeep son.
Like rubies flung, the drops of blood
That from his axe-head spun.
A path he clove, like hewing trees,
As bloody axe he wielded.
Blood to his chest, the bastard came,
And to his blade they yielded.
’Twas Chivalry’s son,
His eyes like flame,
Who shared his blood
If not his name.
A Farseer son,
But ne’er an heir
Whose bloodied locks
No crown would bear.
— «ANTLER ISLAND ANTHEM,» STARLING BIRDSONG