Господствующая в Тибете вера, заключающая в себе учение о переселении душ, хотя и запрещает убивать животных, однако ж, вероятно, необходимость принудила исповедывающих ее нарушать таковое запрещение. Многие из тибетцев в рассуждении сего наблюдают большую предосторожность, надеясь сим успокоить свою совесть. Продающий скот часто уговаривается с покупателем, чтоб он не убивал оного, а другие по богобоязливости, зная, что скот сей будет убит, и совсем его не продают. От сего мясники почитаются людьми бесчестными. Духовные и женщины как пива, так и вина не пьют, почитая оное за зло. Крещение детей происходит так: коль скоро родится дитя, тотчас призывают священника, который, смешав в сосуде воду с молоком, освящает оное молитвами и дуновением, потом купает младенца; по совершении сего обряда дает ему имя по названию какого-нибудь кумира; после сего ламы и родственники угощаются обедом.
Тибетцы редко имеют по нескольку жен, но одна жена может иметь по нескольку мужей, которые общеприжитых детей делят; старшие берут перворожденных, а младшие после родившихся, что наблюдается только между простыми людьми. Сие, вероятно, происходит от бесплодности в тех местах земли, которая, изобилуя драгоценными предметами, не приносит, однако ж, столько съестных плодов, чтоб каждое семейство без нужды могло ими содержать себя. Некоторые уверяют, что такое обыкновение в Тибете не столь обще, как многие из путешественников повествуют. Вступление в брак с родственниками воспрещается до седьмого колена; сие также знатными часто нарушается. Невесты получают приданое от своих родителей; женихи ничего за них не платят, как то бывает у многих азийских народов. Ламы назначают дни бракосочетания, отчего иная чета долженствует долго ожидать желаемого дня, часто дотоле, пока корыстолюбие ламы удовлетворится с невестиной или жениховой стороны.
Брачные обряды отправляются так: жених с отцом своим, а когда нет отца, то с родственником идет в дом [233] невесты, где совершается условие; потом с жениховой стороны отец или родственник, представляющий его, спрашивает у девицы: хочет ли она вступить в супружество с его сыном, и если она объявит свое согласие, то жених берет несколько коровьего масла и мажет оным лоб у невесты. То же самое спрашивает и отец невесты у жениха: хочет ли он вступить в супружество с его дочерью, и если он изъявит согласие, то девица и ему намазывает лоб таким же маслом. После сего бракосочетающиеся идут торжественно в храм на молитву. Первые две недели после брака проводят в пирах и забавах, и потом муж берет жену в свой дом.
Свадебный обряд совершается еще и другим образом: в назначенный день жених со своими приятелями, без родителей, идет в дом невесты, дабы взять ее из оного, и тогда она в сопровождении родственников или по крайней мере одного из них приходит в жилище жениха, где священник окуривает дом некоторою травою и призывает на помощь своих богов, потом в сосуде смешивает воду с молоком и приказывает жениху и невесте мыть оною лицо, благословляет обоих, возлагая книгу на их головы и оканчивая желанием им благополучия и плодородия. По окончании сего обряда новобрачные отводятся в особливый покой и оставляются там одни, а гости между тем забавляются разными увеселениями, кои у богатых продолжаются от пяти до десяти дней.
Если муж застанет жену с кем-либо в непотребстве, то имеет право прелюбодея наказать по своей воле и жену как бесчестную выгнать из дому; ежели же захочет ее оставить у себя, то оставляет без всякого наказания. Приговор к разводу дает гражданский судья; муж, не доказавший законной причины к разводу с женою, должен возвратить ей все приданое и сверх того дать из своего имущества то, что определит суд.
Каждый тибетец избирает в духовники себе одного какого-либо ламу. Исповедываясь у него, говорит: я согрешил в том и том, после чего духовник молится над ним и отпускает ему прегрешения.
Погребения совершаются различно, что, кажется, произошло из различного понятия о состоянии души в будущей жизни. При погребении лам тела их сожигают сандальным деревом или, набалсамировав оные, кладут во гроб, который хранят потом в некоторых пирамидах. Но по большей части тела лам и других духовных взносят на вершины гор и оставляют там на съедение птицам. [234] Суеверные же люди строят себе в сих местах хижины и охраняют остатки трупов, оберегая от зверей даже ветром разносимые кости. Таковое занятие кажется им святым делом. Иногда трупы сии на горах складывают кучами камней; иные зашивают их в мешок и в сопровождении родственников относят в особливое место. Живущие здесь, нарочно для сего определенные люди отбирают от костей тело, раздробляют оное на мелкие части и бросают их, от черепа же и некоторых других костей отделяют кожу и отдают ее родственникам; трупы бросают потом в воду или зарывают в ямы. Однако ж прежде, нежели вынесут из дому тело, священник отправляет над ним некоторый род панихиды и притом, взяв крепко пальцами за кожу на голове, тянет оную до тех пор, пока услышит треск; тогда думают, что душа оставляет умершего.