— Если еще немного стемнеет, — сказал я, — Валерии не понадобится ее ящик.
Расти поднес палец к губам и прошипел:
— Шшшшшш…
Я показал ему средний палец. Он ухмыльнулся в ответ.
После этого я шел молча.
Наша обувь касалась земляной дороги практически бесшумно, разве что только иногда кто-нибудь случайно наступал на упавшую ветку. Расти дышал довольно тяжело и то и дело бормотал что-то вполголоса.
Слим, казалось, очень тихо что-то напевала. «Ди-дам, ди-ду, ди-до-ду…» Ее голос сливался с окружающими нас звуками жужжания пчел, шмелей и комаров, чириканьем птиц и бесконечным шебуршанием и шуршанием суетящихся невидимых зверьков. «Ди-дам, ди-ду, ди-до-ду».
Ее Расти не пытался заставить замолчать.
Но внезапно он сказал:
— Погодите.
Слим остановилась.
Когда мы догнали ее, Расти сообщил приглушенным голосом:
— Мне надо отлить.
— Вон сколько здесь деревьев — выбирай любое, — кивнула Слим.
Расти перевел взгляд с нее на меня:
— Только никуда не уходите, ладно?
— Мы подождем тебя здесь, — успокоила его Слим. Я утвердительно кивнул.
— Ладно, — сказал он. — Я сейчас! — и, сойдя в дороги, он углубился в лес.
— А тебе не надо? — спросила меня Слим.
— Не.
— Мне тоже, — она сжала губы и выдохнула сквозь них. Затем добавила: — Здесь ужасно жарко.
— Да, — пробормотал я. Я чувствовал себя хорошенько поджаренным и промокшим насквозь, кожа зудела, а одежда прилипала к телу.
Короткие светлые волосы Слим прилипали колечками к ее лбу и коже головы. По лицу струился пот — я заметил, как у нее на носу собралась капелька и упала. Белая футболка прилипла к телу и стала совершенно прозрачной.
— Надеюсь, эта вампирка того стоит, — сказала Слим.
— Как жаль, что нам не удастся ее увидеть.
Слим слегка улыбнулась.
— Если она прячется в своем ящике, нам придется вытащить ее оттуда. Не можем же мы, вытерпев все это, уйти, так ничего и не увидев.
— Ну не знаю, — засомневался я.
— Чего ты не знаешь? — спросила Слим и стянула с себя футболку. Не считая верха от купальника, она была совершенно обнаженной выше пояса. Слим смяла футболку и промокнула пот с лица.
Я отвел взгляд.
— Так что ты не знаешь? — переспросила она.
Несколько мгновений я не мог сообразить, о чем мы только что говорили. Потом вспомнил:
— Она же не может быть там одна. По крайней мере, мне так кажется.
— Наверное, ты прав, — убрав футболку от лица, Слим улыбнулась. — Ей же нужны гробоносцы.
— Именно.
— Их там, наверное, целая команда, — Слим принялась обтирать грудь и руки.
— И они могут оказаться не самыми примерными гражданами, — заметил я.
Тихо рассмеявшись, Слим наклонила голову и стала стирать пот с живота и боков. Я исподтишка взглянул на ее грудь, растягивающую полотно купальника. У края ткани я заметил узенькие полоски бледной кожи.
— Нам надо быть осторожными, — сказал я.
— Да уж. Если они окажутся действительно подозрительными, нам стоит отказаться от этой затеи. Услышав шаги, мы повернули головы и увидели пробирающегося к нам Расти. Слим продолжала обтираться смятой футболкой. Я хотел, чтобы она надела ее, но ничего не сказал.
— Все в порядке, — доложил Расти. Я заметил, что он смотрит на Слим. — Что здесь такое происходит?
— Ничего особенного, — ответила Слим. — Просто ждем тебя.
— Мы тут подумали, что надо быть поосторожнее, — пояснил я. — У Валерии должны быть…
— Хранители гроба, — встряла Слим.
Расти улыбнулся и кивнул.
— И мы не знаем, сколько вообще людей в этом цирке, — сказал я.
— А этих негодяев там может оказаться превеликое множество, — добавила Слим с интонациями Долговязого Джона Сильвера.[8]
— Да уж, раз уж они путешествуют с вампирским цирком, они должны быть по меньшей мере странными, — согласился Расти.
— А может быть, и опасными, — сказал я.
Расти внезапно нахмурился:
— Вы, ребята, не собираетесь ведь струсить и убежать теперь? — и прежде, чем кто-либо из нас успел ответить, добавил: — Потому что я пойду внезависимо!
— Нету такого слова, Эйнштейн, — сказала ему Слим.
— А вот и есть!
Она не стала спорить, ехидно улыбнулась и натянула футболку.