С соседями я не общался. Нет, они не были красавцами, чтобы каждый день испытывал весь этот ужас. Так сложилось, что они меня особо невзлюбили. Я отличался от них не только внешне и внутренне. Но и тем, что приехал из мегаполиса, а они из деревушки. Я специально приехал туда, где численность населения была значительно меньше, чем в огромных городах. За глаза считали меня мажором. Парни не учли того, что мой слух идеален.
Тем не менее, я не страдал от нехватки общения. Мать каждый день названивала и общалась со мной часами. Точнее, болтала она, я лишь устало кивал и впопад угукал. Конечно, она интересовалась, появились ли у меня друзья. Подумав про Костю, отвечал положительно. Хотя вне университетских стен мы с ним не общались.
Квартира была трехкомнатная плюс кухня. На стенах висели отсыревшие куски штукатурки, полы были покрыты лаком, а натяжные потолки состояли из гипсокартона. Мебели было предостаточно, чтобы было, где спать. Никто из нас, как оказалось, не был привередливым.
Парадоксально, но с ними я не скрывал своего лица. Парни не испугались моей внешности. Кажется, они привыкшие. К плите меня подпускали с условием, что волосы свои буду собирать. Никому из них не хотелось изо рта вытаскивать длинные темные волосы. А я что? Я соглашался. Они меня не трогали, я в их дела не вмешивался.
В квартире никого не было. Двое работали, один же был такой же студент, как и я. Я вдохнул этот воздух полной свободы. Любил, когда я оставался один. Привычно собрал волосы в нечто похожее на пучок. Отрезал бы их к чертям, а то как баба. Останавливало лишь то, что они охраняли мое личико от взглядов людей. Потому вздыхал и пытался за ними ухаживать. Единственное, кому они нравились, это моей матушке. Вот она просто в восторге и покупала всякие маски и шампуни для ухода за волосами. Это вошло в привычку, и уже сам покупал все то, что покупала она.
Я включил музыку и пошел готовить себе ужин. Сегодня пятница, а значит, соседи мои поздно вернутся. Желательно, чтобы вообще не возвращались, но… Мечты, мечты. Готовить для них я не был обязан. У нас вообще не было никаких правил относительно к трапезе. Только жаркие споры по части уборки. Пришлось тогда составить график дежурства. И жесткое правило, что каждый убирает за собой. Марк, самый старший из нас, иногда приводил свою девушку чисто для того, чтобы она убиралась за нас. Звали ее Светой и она оказалась жутким перфекционистом. При виде нашего срача она нас прогнала на улицу и навела идеальный порядок. Ненадолго сохранился этот порядок. Чаще по вине ее бойфренда.
Пожарил себе картошку. Не пожалел для себя, любимого, наготовил целую сковородку. Любовно добавил яйца, перемешал, и через минуту было все готово. Не стал даже на тарелку класть. Я был слишком голодным. Вытерев слюни, я поставил сковородку на стол, взял вилку и целый батон, сел на табуретку. Приятного мне аппетита!
После сытного ужина было грех не покурить. Да, я курил. А как от такой жизни не закурить? Как не прискорбно, но сигареты спасали меня от стресса. И даже панические атаки отступали, когда я вдыхал в себя никотин.
Время было за полночь, а соседи мои не торопились домой. Я пожал плечами и начал готовиться ко сну. Спал я в одной комнате с соседом-студентом. Кажется, он, как и все обычные студенты, пошел напиваться в клубе или в баре со своими друзьями. Он подцепит девчонку и поедет к ней. Нет, я не завидовал ему. Напротив, блаженно улыбнулся, ведь ночью спать буду в полной тишине.
Видел я, наверное, третий сон, как разбудил меня шепот. Я обеспокоенно заерзал на месте, затем открыл глаза и чуть в ужасе не закричал. Не закричал, зато издал сдавливающий стон. Надо мной стояли Богдан с его парой-тройкой друзьями, плюс мой сосед. Я забился в угол и торопился прикрыть лицо волосами. Глупо было скрыть то, что и так увидели.
- Действительно кадр, - фыркнул Богдан. – Хотя спящее лицо нравилось мне больше.
Я устремил укоризненный взгляд на соседа. Он, разумеется, не увидел мой зырк, пришлось использовать свой голос.
- Степа! Какого, к чертовой матери, тут происходит?
Он глупо захихикал. Господи, да они все жутко обожрались! Надеюсь, что к утру эти кретины все забудут. В том числе и мою внешность.
- Да мы познакомились в баре, и оказалось, что они твои одногруппники. Хотели приятно тебя удивить!
- О да, я прям визжу от восторга, - скривился я в частности от того, какая вонь от них исходила.
Богдан сел на краешек моей кровати и полез обниматься.
- Дружище! Мне было страшно любопытно, что же ты скрываешь под своими патлами. Кто ж знал, что ты такой стрем! Но, знаешь, - пьянчуга вдруг посерьезнел, - в этом и есть твоя изюминка. Тебе надо в фильмах ужасов сниматься. Такой талант пропадает!
Его дружки расхохотались. Я обреченно вздохнул. Какова вероятность, что они забудут об этой ночи? Кажется, 0, 000001%. И еще раз укоризненно посмотрел на Степу, который уже не держался на своих двоих и пополз на свою кровать. А мне пришлось каждого по отдельности спровадить из нашей квартиры. Удивительно, но никто не сопротивлялся.
Когда я запер дверь, прислонился спиной к двери и еще раз вздохнул. Меня вдруг окликнули из кухни. По голосу это был Марк. Я зашел на кухню и действительно увидел его. Он выглядел ужасно. Под глазом сиял синяк, а губа кровоточила. Я поспешил ему помочь. Вытащил из морозильника кусочки льда, завернул их в тряпочку и приложил к его синяку.
- Спасибо, - поблагодарил он.
- Что случилось?
- Да подрался. Так, фигня.
Я уставился на него, мол, не сойдет это твоя фигня, рассказывай, давай. Потом дошло, что до сих пор не убрал волосы, собрал их и повторил свое выражение лица.
- Меня пытались ограбить. Наш район далеко не безопасный. Так что и тебе советую быть осторожным.
Я фыркнул. Уж что-что, а это мне не грозит. Как ранее выразил Богдан, мне только в фильмах ужасов сниматься. К тому же, по ночам я сижу дома.
- А что за идиоты были тут?
- Мои одногруппники. Пришли посмотреть на мое лицо. Черт, забыл деньги взять у них.
Марк вздохнул.
- Слушай, ты на нас не обижайся. То, что мы тогда говорили о тебе… Это было ошибочное мнение. На самом деле ты замечательный человек. И уверен, что вскоре у тебя появятся самые преданные друзья.
Я постарался не фыркать еще раз. Уж очень это было сомнительно. Особенно одноклассники мне доказали, насколько важно для них было то, что я «замечательный» человек. Каждый день доказывали. Словами и поступками.
- Не делай лицо «а-ля-да-да-как-же». Поверь, одиноким ты не останешься.
На этот раз мое лицо перекосилось.
- Как это не останусь?
- Да брось ты это. Никто не захочет оставаться один.
Снова вспомнил свои школьные годы. Кажется, я только и мечтал о тихом одиночестве. Но ребята не давали мне такой поблажки. Не могли они не обращать на меня внимания. Мне хотелось лишь одного: жить в покое. Был бы у меня один друг, с кем можно периодически общаться насчет наших интересов. Этого мне было бы вполне достаточно. О многом я просить не смел.
- Что я хотел сказать, - продолжал говорить Марк. – Если захочешь с кем-нибудь поговорить, то я к твоим услугам.
Я покосился на него с подозрением.
- Света просила?
Он усмехнулся.
- Ну и она тоже.
Я улыбнулся.
- Ладно, так и быть. Если что, приду плакаться к тебе.
- Эй-эй, что значит плакаться? Знай, слез не терплю.
- Тогда и не надейся, что я заговорю с тобой о чем-то без слез.
Марк рассмеялся. Затем встал.
- Ладно, спать надо. Ты помни насчет моих слов. Избегай темных переулков.
В ответ я кивнул. Он ушел, а я остался сидеть на кухне. Итак, что мы имеем? Как минимум, пять моих одногруппников увидели то, что я тщетно скрывал. Мое уродство. Осталось лишь гадать, к каким последствиям это приведет.
========== Глава 3 ==========
Только расслабился я, что никто вокруг, как и обычно, не обращает на меня внимания, как вдруг:
- Пойдем вместе в столовку.