Выбрать главу

– Да пребудет Аллах с каждым из нас! – прошептал неизвестный в темноту.

И с удовольствием услышал в ответ:

– И да охранит он нас своею великой милостью!

Второй факел осветил стены крошечной пещеры, способной укрыть путника, но всего лишь одного.

– Максуд уснул…

– О да, я слышу это! – Изуродованное длинным шрамом лицо говорившего скривилось в усмешке. Лицо же пришельца по-прежнему оставалось в тени. – Ты узнал, что везет караван?

«Воистину, наш предводитель рожден поэтом, сказителем… – с улыбкой, к счастью, не различимой в темноте, подумал Рахим. – Самый занимательный плутовской роман не идет ни в какое сравнение с его историей. Мне уже вовсе не хочется спать. Однако очень хочется узнать, что же было дальше».

– О да, – мальчишка (а лазутчиком был совсем юный отрок) рассмеялся. – Добрая половина мешков нагружена пряностями. Запах их так силен, что за ним теряется и запах пота, верблюжьего и человеческого.

– Но ты уверен, что это не уловка старого хитреца, дабы скрыть истинный характер груза?

– Нет, уважаемый. Я наудачу запустил руку в один из мешков… Вот, понюхай сам.

Мальчишка раскрыл ладонь, и в ноздри человека с изуродованным лицом ударил запах аниса, терпкий и кисловатый.

(Признаюсь, почтенные, что запах этот вел и того, кто следил за юным лазутчиком. Ибо малыш, а чего еще ждать от юности, переусердствовал. А у тайного его соглядатая чувства были обострены долгими годами непростой жизни. Прислушаемся же к разговору мальчишки, уважаемые…)

– Но зачем же везти обычный анис через горы в… Куда, ты сказал, отправляется караван?

– Я ничего такого не сказал, уважаемый, – покачал головой мальчишка. – Никто из нас не знает конечной цели странствия, не знаем мы и того, сколь долго это странствие продлится. Известно лишь, что все мы, погонщики, – круглые сироты, что на родине ни у кого из нас не осталось родственников, которые считали бы дни до нашего возвращения…

Незнакомец усмехнулся, и шрам превратил его лицо в чудовищную маску смерти.

– Это мудрый поступок. Мудро не говорить погонщикам ничего, мудро найти тех, кого никто не ждет. Но и глупо одновременно, ибо вызывает подозрения. А все то, что подозрительно, – небезопасно.

– Да, уважаемый, – согласно кивнул мальчишка.

– Итак, зачем же вести через горы в неведомые страны обычный вонючий анис?

– Не только анис… Я слышал еще ароматы асафетиды и бадьяна, куркумы и зиры…

– Это неважно, глупец. Зачем везти все это на восход, если обычно караваны, нагруженные специями, держат свой путь на закат? Разве мало на восходе мест, где растут все эти вонючие травки и кустики?

– Прости, уважаемый, ответов на твои вопросы я не знаю.

– Да я и не жду их от тебя, дурачок, – пробормотал незнакомец.

– …Я знаю лишь то, что караван, груженный пряностями и предводительствуемый оглушительно храпящим Максудом, завтра взойдет на горную тропу, ведущую через хребет и ущелья куда-то на восход.

– Этот хитрец решил идти по древней, столетиями нехоженой тропе, – проворчал человек с изуродованным лицом. – Что ж, не будем соревноваться в мудрости, Максуд-странник. Я просто последую за тобой и все узнаю сам.

Затем он обернулся к мальчишке.

– Возвращайся к каравану, глупец. Да смотри, зорко следи за каждым шагом своего предводителя! А завтра ночью вновь ищи мой знак. Если привал будет в горах, ты увидишь его на окрестных скалах. Если ж появится жилье человеческое – на двери или стене, рядом с тем местом, где я найду приют. Вот тебе монетка за труды.

Блеснуло благородное золото, и мальчишка, раскрывший было рот, низко поклонился и убежал.

– Зачем же ты, глупый толстый Максуд, отправился с караваном глупых вонючих пряностей туда, где они в тысячи раз дешевле?

Сухое потрескивание факела было единственным звуком, ответившим незнакомцу. И еще оглушительный храп того самого Максуда, о котором столь пренебрежительно отозвался этот незнакомец.

Невидимый соглядатай, следовавший за мальчишкой, отошел недостаточно далеко, чтобы не услышать этих слов уродливого незнакомца. Конечно, он знал ответ. И знание это было подобно оружию, которое поможет сокрушить неизвестного врага.

Свиток восьмой

– Так Максуд вовсе не спал?! – переспросил удивленный Рахим. – Но кто же тогда столь оглушительно храпел в лагере?

Предводитель каравана усмехнулся.

– Воистину, ты проницателен, уважаемый. Беспечно спать на привале может тот, кто ничего не опасается. Трудно вообразить, чтобы человек, только что вспоминавший поименно своих врагов, уснул спокойным и громким сном.