К трем подругам подошла Санд.
— Вы сегодня одна? — спросила Марийка.
— Да, у Гретхен Шульц, судя по всему, изменились планы. — Она вытащила из сигаретницы сигарету и постучала фильтром о деревянную поверхность. — Если не возражаете, я присяду за ваш столик и подожду, может, появится кто-нибудь, представляющий интерес для моей колонки в газете.
— Ищете новую жертву? — невинно спросила Марийка.
— Вы знаете, что мне надо.
— Если вы рассчитываете выкачать из меня какую-нибудь информацию, то не мечтайте.
— Говорят, у семьи Уотсонов возникли проблемы…
— Никаких, я это точно знаю. Вот единственный честный ответ, и оставьте меня в покое.
— Ну что же, леди, — обозленная Санд решила ретироваться, — рада была вас повидать. Не буду мешать. — И, резко повернувшись, она пошла к своему столику.
— Людоедка! — обрадовалась ее уходу Дафнии Джонстон.
— Как бы она не написала о нас какую-нибудь гадость, с нее станется, — заметила Мими Уэлтон.
— Сейчас, во всяком случае, ей не до нас. — Марийка увидела жену швейцарского посла, Грэтхен Шульц, идущую по проходу между столиками.
"По крайней мере, у нее Санд не удастся ничего выведать о Маке и Эви, и слава Богу!" — подумала Марийка.
Она распрощалась с подругами, помахала рукой улыбающемуся Сирио Маччиони и вышла из ресторана. На Шестьдесят пятой улице она поймала такси и назвала адрес "Стьювейсант коммьюникейшнз инк.".
Настроение было окончательно испорчено.
2
Вернувшись в свой офис, Марийка нашла на столе непрочитанную корреспонденцию и вырезку под рубрикой "Бизнес-новости" из канзасской городской газеты, помеченную красным карандашом ее помощницей Гортензией.
Только недавно расставшись с Сидни Миллером, она рассмеялась, прочитав свое собственное высказывание, приведенное в заметке репортером газеты. Два дня назад в Канзас-сити она сказала: "Мы все больше становимся нацией нуворишей и поклонников роскошной жизни, которые ничего не создают для развития рыночной экономики, и только разлагаются".
Она подумала о том, что хорошо бы послать ксерокопию статьи Сидни, но, по здравому размышлению, пришла к выводу, что эта шутка будет стоить ей потери контракта и шестисот тысяч долларов.
Гортензия любовно, даже с гордостью, называла ее снобом, но она даже не представляла, насколько была права. Марийка часто презирала тех, кто присылал ей приглашения на презентации и деловые встречи, но принимала их предложения, рассчитывая найти новых клиентов. Снобизм оправдывал неприятные ей контакты, и некоторые об этом догадывались.
"Конечно, я знаю Марийку Вентворс, президента "Стьювейсант коммьюникейшнз", мы являемся клиентами ее фирмы. Она с трудом разрушает преграду, отделяющую элиту, к которой принадлежала ее семья, от нас, простых смертных…" Другой скажет: "Между тобой, Джо, и миссис Вентворс, мне кажется, это различие еще не стерто".
И Марийка только вежливо улыбнется, они даже не представляют, насколько раздражают ее своей напыщенной бравадой.
Иногда она все же отказывалась от важных деловых встреч, всегда лично по телефону приносила свои извинения, заставляя их думать: "Марийка Вентворс хотела прийти сегодня, но только загруженность помешала ей это сделать".
Или же она посылала на встречу кого-то из своих опытных сотрудников.
"Вам будет там интересно, сходите", — говорила Марийка, представляя своему персоналу возможность приятно провести время на коктейлях в дорогих отелях и ресторанах, на борту арендованного судна или в таких прелестных местах, как парк Купер-Хьюит или Могановская библиотека. Если поход был абсолютно безрезультатным, она успокаивала служащего: "Видимо, это просто не наши клиенты, они еще не дозрели до нашего участия".
Вместо того, чтобы терять время в бессмысленных светских беседах, куда лучше было пораньше вернуться домой, поудобнее устроиться в кровати и почитать книгу. Людям ее профессии редко удается почитать что-нибудь для собственного удовольствия.
Марийке не пришлось добиваться социального статуса, она унаследовала элитную социальную нишу, родившись в семье, представляющей старый истэблишмент Восточного побережья Соединенных Штатов. Это оказывало большое влияние на ее профессиональную деятельность. Представители элиты хорошо знали, что они, откуда появились и кто люди их круга. Им были предопределены многие возможности, которых не надо было добиваться, включая престижное высшее образование, поездки за границу, культурный уровень, которым кое-кто бравировал, и безупречные манеры, когда не приходится задумываться, как вести себя за обеденным столом. Конечно, были и такие, кто всем этим в меру своей развитости не воспользовался.