Прижимаю своего сына к сердцу и молюсь за королеву. Я не завидую, ибо ее ребенок не принадлежит ей. Ее мальчик будет королем. Он принадлежит Богу, Франции — всем нам.
23 октября
Ночью мне приснился сон, в котором мсье де Богарне говорил мне:
— Вы у меня не единственная жена.
Проснулась в поту.
Утром рассказала этот сон Мими. Ее лицо подобно воде в тихом пруду, на нем видно малейшее беспокойство. Поэтому я внимательно смотрела на нее.
— Что за бред! — воскликнула она, однако сразу насторожилась.
— Будь в этом сне хотя бы доля правды, ты бы мне сказала?
— Спроси у Шарлотты.
Шарлотта — повариха тетушки Дезире и страшная сплетница, но обладает большим влиянием, и не только на кухне.
— Мими, не заставляй меня пережить лишнее унижение. Не хочу узнать это от Шарлотты.
По глазам было видно, что Мими засомневалась.
— Пожалуйста! — взмолилась я, ибо истина становилась все более очевидной.
Мими помолчала, собралась с духом и сказала:
— Мсье виконт содержит любовницу.
Любовница. Это меня не удивило. Мсье де Богарне редко бывал дома.
— Кто она? — спросила я.
Мими повесила голову, и я увидела, как лоснятся на свету ее черные волосы.
— Мадам Лонгпре.
— Мадам Лаура Лонгпре? — запинаясь, переспросила я. — Моя кузина Лаура Лонгпре? — Я вспомнила пышную женщину, навестившую нас с отцом вскоре после нашего прибытия во Францию. Вспомнила ее полную грудь, украшенную блестящими драгоценными камнями, платье из легкого тонкого материала.
Мими кивнула.
— Но ведь она сильно старше Александра, — возразила я, скорее растерянная, чем огорченная. Мне отчего-то вспомнился стишок, который распевали мальчишки: «Лаура, Лаура, зайди за телегу». Не знаю, что должно было случиться за телегой, но что-то мне подсказывало: это имеет отношение к задиранию нижних юбок.
— Более того, у них есть ребенок. Мальчик.
— И отец — мсье де Богарне? Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал?
— Шарлотта.
— Это общеизвестно? А маркиз знает? А мой отец?
— Насчет твоего отца не уверена.
Я села на краешек кровати и закрыла лицо руками. Потом встала.
— Куда ты?
Спустившись вниз, я отыскала тетушку Дезире в чулане, где та проверяла запасы.
— Могу я с вами поговорить? — спросила я.
— Может быть, попозже?
Я покачала головой.
— Жди меня в передней гостиной. Сейчас приду, — сказала она.
Я повиновалась.
Тетушка Дезире вошла и села, чинно положив руки на колени.
— Да? — сказала она тоном, который показывал, что у нее много забот.
— Я только что узнала о мадам Лонгпре, — мне было отрадно сознавать, что я не плачу и что мой голос не дрожит, — и о ее ребенке, сыне Александра.
— Ох, — спокойно произнесла тетушка Дезире.
— Разве это не имеет значения? — спросила я, не в силах более сдерживать обуревавшие меня чувства.
— Лаура не представляет для тебя угрозы, Роза. Александр любит тебя, если ты об этом беспокоишься.
— Откуда вы знаете?
— Александр мне все рассказывает. — Тетушка Дезире откинулась на спинку кресла с видом собственницы.
Я встала. У меня так кружилась голова, что надо было поскорее лечь. Тетушка Дезире взяла меня за руку.
— Роза, пожалуйста, не будь такой провинциальной. Ты жена, которую я выбрала для него. — Отодвинув штору, она смотрела на улицу.
— И?..
— А Лаура — женщина, которую он любит.
— О нет!
— Ты сама хотела знать правду.
Я швырнула на пол подушку, потом еще одну. Когда очередь дошла до вазы, меня трясло.
У МЕНЯ ИССЯКАЕТ ТЕРПЕНИЕ
13 декабря 1781 года
— Почему моя дочь такая хмурая? — спросил отец, когда я принесла ему стакан кларета на ночь.
— Ты находишь, что я не в настроении? — Мсье де Богарне уехал в Италию шесть недель назад, а сегодня годовщина нашей свадьбы. Два года.
Отец схватил меня за руку.
— Поедем со мной, Роза! Вернемся на Мартинику. — Здоровье отца существенно улучшилось, и ему даже дали небольшую прибавку к пенсии. — Разве ты не видишь, как ведет себя твой муж!
Я удивилась: а как он сам вел себя по отношению к матери?
— Эжен слишком мал, такое путешествие ему не по силам.
— Ну так оставь его с кормилицей. Пришлешь за ним, когда он подрастет.
Оставить Эжена? Знаю, многие так делают. Но я даже помыслить не могу о том, чтобы с ним расстаться.
— Прости, папа, это невозможно. Я только им и живу.