— Как же так, Татьяна Борисовна? — с мягким укором проговорил капитан. — Нехорошо вводить следствие в заблуждение!
— Я и не вводила, — отозвалась девица, одарив капитана честным взглядом красивых зеленых глаз.
— Как же не вводили, — капитан громко сглотнул и укоризненно покачал головой. Это было его ошибкой, потому что кабинет закружился и очень долго не хотел останавливаться.
— Как же не вводили, — осторожно повторил капитан, — когда вы то скончались, то вдруг оживаете… нехорошо!
— Ничего я не скончалась! — возразила упорная девица.
— Как же не скончались, — недовольно проговорил капитан, открыв лежащую на столе папку. — Вот ведь тут черным по серому написано, что личность погибшей определенно установлена, и это — Татьяна Борисовна Королькова… Мы уж и дело закрыли.
— Произошла ошибка! — воскликнула посетительница. — Я буду с вами откровенна. Понимаете… в тот вечер мы поссорились с мужем. И он выгнал меня из дома. А я женщина приличная, не могу же я ночевать на вокзале. И тогда мне пришла в голову мысль переночевать у родственника.
— Чьего родственника?
— Ну, брат мужа, поскольку он был в командировке, и квартира пустовала.
Девица оживилась и тараторила теперь быстро, капитан со своей больной головой едва за ней поспевал. Однако, как ни странно, в этой самой больной голове появились какие-то мысли, и Костиков вспомнил, что про скандал накануне в квартире Корольковых ему говорили соседи. И даже синяк на скуле у мужа этой самой девицы предстал перед его глазами. Синяк был очень живописным, напоминал своими очертаниями карту какого-то материка, кажется, Австралии.
Нельзя сказать, что у Костикова в школе были хорошие отметки, но на уроке географии он очень любил разрисовывать контурные карты.
— И там, в квартире, я обнаружила, что Сергей…
— Потерпевший Лапиков… — вспомнил капитан, сам себе удивляясь.
— Да-да, так он, оказывается, ни в какой не в командировке, а дома. И не один. Но я-то этого не знала! — девица прижала руки к щекам. — Можете себе представить мое положение? Он мог подумать, что я нарочно за ними подсматриваю, а потом жене доложу… Короче, я удрала оттуда и случайно перепутала сумки… а когда случился пожар… в сумке были документы…
— Вот как? — деревянным голосом осведомился капитан Костиков.
Это дело и раньше ему не нравилось, и он очень обрадовался, когда его закрыли. Но зудел в глубине души назойливый комар сомнения. Так оно и вышло. Отчего-то капитан поверил девушке, что она и есть Татьяна Королькова, видно, подспудно ждал подвоха.
— Но позвольте, — опомнился он, — где же вы были все это время? Ведь уже прошло несколько дней!
— Так я же вам пытаюсь рассказать! — обрадовалась посетительница, которая из разряда покойников и потерпевших перешла в разряд подозреваемых. — Дело в том, что ночью на меня напали хулиганы, ограбили и сильно избили. То есть ударили по голове, и я потеряла сознание.
— Не было такого случая в сводке, — недоверчиво протянул Костиков.
— Правильно, милиция не в курсе, потому что меня нашел санитар при морге больницы Святой Агриппины и отнес к себе…
— Куда? — оторопел капитан.
— Да в морг же! Он там работает. Оказал первую помощь и дал отлежаться.
По дороге в отделение милиции я решила говорить там правду, ничего кроме правды. Только про некоторые вещи умолчать, как будто их и вовсе не было. Чтобы не подводить моего спасителя Михаила, его имени с разрешения Семеныча я тоже решила не упоминать. Семеныч на мою просьбу ответил согласием.
— А чего мне милиции бояться? — искренне удивлялся он. — Что они мне сделают? Да я теперь вообще никого не боюсь! Дальше морга не пошлют, а я уже и так здесь нахожусь.
Так что я старалась как могла произвести на капитана хорошее впечатление. Но он что-то тормозил.
— И вот понимаете, — сказала я грустно, — от удара по голове у меня произошла частичная потеря памяти, я ничего не помню. А сегодня утром кое-что неожиданно вспомнилось, но как в тумане. То есть я помню, как муж выгнал меня из дома, как выбежала из той квартиры, перепутав сумки… Вот ее сумка! — я протянула капитану бежевую торбочку.
Ремешок был чуть порван, я завязала его узлом.
— И что, в этой сумке были документы погибшей в квартире Сергея Лапикова женщины? — с недоверием спросил капитан Костиков.
— Ну, вы уж многого хотите, — протянула я, — то есть, возможно, что-то в сумке и было, но у меня ее отобрали. А потом увидели, что ремешок порван, и выбросили, ее Семеныч нашел.