Он развел руками, приглашая господ военных понять его сельскохозяйственный патриотизм.
— Жду урожая сам-десять, примерно! — пригласил он порадоваться.
Генерал и его штабные переглянулись. «Кому угодно дают титулы при дворе! — было написано на этих лицах. — А тут в грязи, ночи не спишь, солдаты и вши заели, хрен знает, когда дождешься очередного звания! Черте что! Да что мы, наконец, здесь делаем?!»
Сэр Арбел первым пришел в себя от огородных откровений Фомы.
— Я понимаю, граф, — устало сказал он. — Вы теперь самое заинтересованное лицо, но надо реально смотреть на вещи. Иеломойю мы практически потеряли.
Он даже не скрывал горькой усмешки.
— Очень заинтересованное! — подтвердил Фома. — Поэтому хочу, вместе с моим боевым товарищем подробно ознакомиться с обстановкой! Сэр Джулиус, покажите наши бумаги!
Через четверть часа они уже знали все. “Бумага”, поданная Доктором, была такой, что непонятно, зачем сам король? Штабные только крякнули дружно и глаза их потеплели от такой несправедливости: одним, значит, все, а другим остальное?.. Теперь ими еще и командовать будут эти инородцы и выскочки?.. Но делать было нечего — с «обстановкой» Фому и Доктора познакомили и была она далеко не радужной, скверная была обстановочка.
Появление Хруппа во главе немногочисленного, но необычайно дерзкого отряда, прямо посреди сражения, посеяло в рядах кароссцев сначала некоторое расстройство, а потом и настоящий панический ужас. Это было словно явление сатаны. Вид Хруппа — огромного и в то же время неуязвимого, в черных пугающих доспехах, с его дьявольски ловкими приспешниками, парализовал всякое сопротивление. Именно его присутствие в неприятельской армии, сделало возможным тот страшный разгром, который случился вчера. А до этого…
До этого ничто не предвещало беды. Силы противостоящих армий были примерно равны и борьба шла, в основном, позиционная: вы у нас высотку, мы у вас — овраг. В последние дни, перед появлением Хруппа, кароссцы одержали даже несколько побед, пусть небольших, но они вдохнули уверенность в солдат, подняли настроение. Теперь говорить о каком-то настроении не приходилось, люди просто валились с ног от усталости и отчаяния.
— Сейчас они хоть перестали атаковать, стемнело, но утром нам несдобровать, потому что подтянутся основные силы, вместе с Дебоем. Я опасаюсь также вылазок Хруппа со своим отрядом, он может навести панику и расстроить всю ночную подготовку, которую мы начали. Противопоставить ему нам, к сожалению, нечего, Хруппа просто боятся…
Генерал докладывал сухим, ничего не выражающим голосом и было видно даже в пламени свечей штабной палатки, как он зеленовато бледен и сам едва держится на ногах от усталости и постоянного недосыпа. Что творилось у него внутри можно было только представить: боевой генерал докладывает каким-то дворцовым шаркунам обстановку! Штафирки! Шпаки! Хлюсты!..
Чтобы разрядить обстановку Фома стал полировать ногти, достал пилочку, щипчики, бархатку. Откуда они у меня, весело гадал он, не иначе как Мэя. В результате обстановка стала невыносимой. Еще чуть-чуть и штабные схватились бы за оружие.
— Ваше превосходительство, один вопрос! — вступил Доктор, чувствуя, что обстановка накаляется до предела. — Если нейтрализовать Хруппа сейчас, положение как-то изменится или это уже не имеет значения и армия недееспособна?
Генерал удивленно посмотрел на него, потом на Фому, холящего свои ногти. Фома с улыбкой поднял на него ясные очи, в которые генералу захотелось плюнуть.
— Сэр Джулиус фон Клаузевиц Барбаросса Чингизхан ибн Суворов Боунапарте эфенди Македонский-оглы! — снова представил Фома Доктора. — Доверенное лицо его величества Иезибальда Великого, его правая рука в вопросах военной стратегии, и левая тоже!
Но офицеры смотрели на Доктора и так без малейшей приязни. Что он там несет? Нейтрализовать Хруппа?! На длинное и нагло попахивающее балаганом представление господина военного стратега они даже не обратили внимания, какая разница, кто он — ибн, фон или оглы! — побежит, как все!
— Нейтрализовать? — Переспросил генерал, прошив Доктора навылет своим взглядом. — Хотел бы я видеть человека, способного его нейтрализовать! Хруппа может нейтрализовать, как вы изволили выразиться, только пушка, да и то, если попадание прямое!
— Считайте, что вам повезло, господин генерал!.. — Фома смиренно показал на Доктора. — Прямое попадание перед вами!
Его генерал не удостоил даже взглядом.
— Трое наших лучших боевых офицеров погибли сегодня от его руки, как!..