Лицо Фомы превратилось в каменную маску неумолимого бога Дознания и Кары. Или богини? Доктор внимательно посмотрел на него и хмыкнул.
— Не пали настрой, Док! — огрызнулся Фома, но Доктор и не собирался.
Добраться незамеченными до шатра не представлялось возможным, пока часовые вышагивали по поляне. Убрать же их нужно было только одновременно и, главное, тихо, чтобы дремлющий вестовой у шатра ничего не услышал. Тут на их стороне был ветер. Потом на выбор: либо Хрупп с советом, либо остальная шайка.
— Я их нейтрализую на время, пока мы будем разбираться с Хруппом, — сказал Доктор.
— Как?
— Внутренняя реальность. Посажу в клетку. Она, правда, долго не выдержит, потому что придется тратиться на Хруппа.
Разошлись в разные стороны.
«Это то, что ты сделал со мной и Ириной у меня в квартире?» — продолжал Фома диалог с Доктором. «Намного жестче!» «Ты зверь! — заверил Фома. — Тогда уж посади туда еще и пару крокодилов для повеселиться!» «Ну и кто из нас зверь?» «Ты, конечно! Ты все это придумал, испытал на мне, я жертва!» «Они же с ума сойдут, жертва!» «А ты хочешь, чтобы их в здравом уме по утру обезглавили? Пусть хоть повеселятся перед эшафотом и на нем самом — сумасшедшие страху не имут!..»
Через мгновение Фома увидел, как вырастает тень за спиной часового, легонько поворачивает его голову вокруг позвоночника и тот оседает. Все это бесшумно, как в доме подпольного преферансиста крадется бабушка с чаем.
Доктор же, укладывая тело, видел, как рядом со вторым часовым появилась фигура в белом саване и страшной косой. В пустых глазницах ее черепа горели красным зловещим огнем шипящие свечи. Фигура наклонилась к ничего не подозревающему разбойнику и что-то сказала ему на ухо…
— Это я, — вкрадчиво доложил Фома в волосатое ухо, — кума твоя, касатик! Тихонечко повернись и посмотри, какая у тебя длинная дорога…
Часовой, как сомнамбула, повернулся к Фоме. Картина вдохновила его на обморок, а может восхищение его простерлось и до полного умиротворения. “Бо знат!” — говорят старушки на Спирали в таких случаях. Во всяком случае падение бандита было мягким, а прощание стремительным и беспечальным.
“Не можешь без фокусов!” — чертыхнулся Доктор.
Потом Фома двинулся к шатру, так как был ближе, а Доктор — к лежбищу разбойников. Ему пришлось потратить гораздо больше времени, чтобы создать клетку-лабиринт, так как реальность Кароссы сопротивлялась, не придя еще к равновесию, а может действовала защита Хруппа или даже просто его присутствие. В таком случае медлить было нельзя, Хрупп обязательно что-нибудь почувствует.
Доктор бросился к шатру.
Он увидел, что вестовой стоит ни жив, ни мертв, не в силах ни пошевельнуться, ни крикнуть, хотя рот его исказился и застыл в беззвучном крике. На него надвигался, мерно кося ослепительной косой все пространство перед собой, бледный саван Смерти. Только, вдобавок к свечам в глазницах, из пасти черепа торчала попыхивающая сигара.
Дело шло к разрыву сердца, так как Фома не спешил, с наслаждением выкашивая траву, вместе с кустами и кочками, перед часовым, опять же беззвучно, на фоне ветра. Чтобы этого не случилось, Доктор усыпил бедного свидетеля Безглазой, надавив на артерию.
«Все шуточки?!» — резко прозвучало у Фомы в голове. «Какие шуточки? — удивился Фома. — Смерть!» И вставил сигару в рот вестовому так, что тот напоминал уснувшего сторожа табачной плантации Фиделя. «Остров Свободы на посту! Капля лошади убивает огонь сигары!..» «Тс-с!» «Ну что, врываемся и рубим?..» — Фома сделал нетерпеливое движение. «И как можно скорее!» — ответил Доктор, и в это время в шатре раздался голос:
— Морган, посмотри, что там?..
И из шатра вышел человек с мечом наголо. Явно не до ветру. Сообразить он ничего не успел. Голова его, потеряв опору, закатилась под полог шатра, но и элемент неожиданности был утерян, если не считать, конечно, элементом неожиданности то, что вышел из палатки Морган, а обратно вкатился только его орган. Пусть и с глазами. Не успевшими удивиться как следует.
Фома с Доктором ворвались в шатер следом, но вместо повинно подставленных голов увидели обнаженные мечи. Вокруг топчана с картой и бумагами стояли четверо мужчин с оружием наизготовку. Над столом висела, покачиваясь, лампа, создавая зыбкую тревожную атмосферу.
Двое ближних, собственно, только и успели, что обнажить клинки, но толком развернуться навстречу ворвавшимся сайтерам уже не сумели и были тут же безжалостно разрублены двумя молниеносными ударами. Но зато двое других, благодаря этой задержке, успели занять удобные позиции и угрожающе выставили длинные мечи.