Выходит, не раньше шестого июня ее из монастыря поперли…
Да, она же в тюрьме еще какое-то время чалилась.
Хорошо, два-три дня на каталажку кладем…
Стало быть, третьего числа или еще раньше, эту дурынду в монашки постригли.
Обретаться в Тамплемаре она должна не меньше года - сколько послушание длится. А то хрен бы ей по деревне, а не постриг!
Ну, может, что и выяснится, если удастся кого в это время в Лилль заслать, хотя б проездом…
А Николаша возражать не станет? По сей день насчет писанины про студентку-попаданку молчит. Он фанфик, хоть, открывал?
Намекал ему пару раз, физию кислую скорчит: «Я помню», и все…
Что его понапрасну дергать, пойдет кто в ту сторону, сам договорюсь заехать разузнать…
9.3.
Оба Саныча в один голос твердят, что сестра колокольного дворянина Анна де Бейль конгруэтна графине Винтер. Вот, с чего бы этакую солидарность проявляют, спрашивается?
Если судить по времени написания, сюжет мог быть списан у Нашего Дюма, который честно свою историю сочинил, руководствуясь мемуарами графа де Ла Фер и прочих современников.
Другой Дюма в своем «романе плаща со шпагой, повешенных на гвоздь Истории» опирался на «Мемуары господина д’Артаньяна», который, как уверяют, был, мягко говоря, малограмотен. Оную книжицу породил французский писатель, журналист, публицист и мемуарист Гасьен де Куртиль де Сандра, о котором у Нас - ни слуху, ни духу.
Сочиненные Куртилем псевдомемуары – апокрифического толка, а служака граф Рошфор смахивает на самого Гасьена, кому придворная карьера оказалась не по зубам. Старое дворянство плохо вписывалось в современные им реалии.
Но при всех килотоннах вымыслов, которыми утрудил или не утрудил себя автор, вещь имеет бесконечный плюс тем, что написана в том же самом XVII веке, в котором жил ее герой. Несмотря на фантастичность подвигов, речь героя и окружающий его мир абсолютно аутентичны. И когда лучший фехтовальщик Франции произносит фразу: «Я неплохо фехтую, но их было двое, и шансов на победу у меня не было никаких» — это дорогого стоит.
Совпадение временного периода действия обоих романов, для чего Тому Дюма надо было гасконца и прочих намного раньше отправить свои подвиги совершать, на определенные мысли наводит. И фигуранты романа только у нас в полной красе присутствуют.
А оба Дюма таким слаженным дуэтом поют, что некоторые места в авторских текстах – будто под копирку.
И стиль, и слог, кое где - на одну колодку. Опять же, сходные стилистические обороты, единообразный общий настрой романа – будто кто обоим одновременно в голову вложил…
Правда, лично мне Наши «Мушкетеры» больше импонируют. Легче на душу ложатся, что ли…
Текст куртилевских «Мемуаров» - спасибо Катьке – известен. Того Дюма в прямом плагиате не упрекнешь, но выдуманные им «Мушкетеры» с нашими, реально существовавшими, прямо, повальное сходство имеют.
Запросить у Полонской сочинения литераторов из ближнего окружения Дюма? Вдруг, кто еще сходными совпадениями отметился?
Или не только ближних? А навскидку, разных популярных романистов 19-го века? Вроде, недосуг мне их авторские тексты разыскивать?
Озадачится, на кой ляд мне те сочинители?
А ей какое дело? Велено – исполняй!
Вообще-то, у Нас с Тем временем сходных реальных исторических персонажей – пруд-пруди.
По пальцам перечесть кто, и Там, и Здесь не отметился.
И ключевые события, пускай, не всегда точно совпадая по времени, в конечном итоге выводят на то же самое.
Так что, вполне могли быть параллельно пишущие однофамильцы от литературы.
Вот, и поглядим, сочиняли они по-своему, сообразно эпохе, выбирая сюжеты, каждый на свой лад, или кто еще подозрительным дуэтом спел, о чем этаком, выбрав те же имена персонажей.
А когда я все это читать буду? В очередном отпуске?
И когда эта самая очередь до отпуска дойдет? Пока и не предвидится…
В принципе, не замешайся тут найденная рукопись о похождениях попаданки, феномен обоих Дюма можно было списать на дело случая, который нет-нет, и заявит о себе в мировой Истории. Иначе получается… а, черт знает, что тогда получается!
Некто, за каким-то лядом, в Том времени, подсовывает роман предшественника-однофамильца из параллельного Времени другому французскому писателю, который без зазрения совести его передирает, выдав за свой собственный?
Судя по имеющимся в наличии сочинениям, можно предположить, что Тот Дюма и сам был в состоянии написать нечто подобное.
Правда, остальными книгами он мушкетерского успеха не добился. Перед смертью перечел - аж, прослезился, бедняга!