Ну, изыскатели! Только и могут, что дезинформировать: «Блуа был последней ночевкой перед Менгом, где д`Артаньян планировал заночевать, чтобы к вечеру следующего дня быть в Орлеане, куда ехать от Менга 25 км». Да там меньше 18-ти.
А от Блуа до Орлеана – почти 60! За день гасконец их проехать, думаю, не мог. К тому же, Д`Артаньян-отец просил поберечь оранжевого мерина и воздерживаться от лишней спешки и понукательства.
10.2.
В «20 лет спустя» Тот Дюма говорит, что обычный всадник преодолевал расстояние от Блуа до Парижа (около 175 км) за четыре дня, т.е. со скоростью – 44 км в день. Надо сказать, отменная резвость, учитывая, что в среднем лошадь покрывала в день не более 30 км…
«Расстояние от Орлеана до Парижа около 100 км»??? Да вы что, господа дюманы! Там - все 120, а то поболе, смотря, какой дорогой ехать.
«… плюс еще 50 км до Менга. Итого получается 150 км»?!! Надо же, а хрен редьки – не слаще: 120 с гаком плюс еще 20, выходит те же 150! Забавно!..
Нет, как ни крути, от Блуа до Орлеана гасконец должен был где-то заночевать, и тут, скорее, подойдет Божанси. Чем он куда Дюма не угодил? Вместо автора «Романа о Розе» можно было Столетнюю войну вместе с Жанной д’Арк помянуть, шато Дюнуа или старинный мост через Луару.
Получается, если протагонист «Мушкетеров», вообще, и появлялся в городишке, то - в другой день. А понедельник приплели, потому как традиционно начало недели почитается нелегким.
Еще в Библии отчётливо писано, что мир ведет свои истоки именно с понедельника. А как известно, самое сложное в работе — приступить к ней. Сколько раз люди собирались начать что-то именно в понедельник, но так и не совершали никаких действий.
Понедельник — день тяжелый, все только «раскачиваются». Во вторник — уже легче, полностью вливаешься в работу. В среду чувствуешь наибольшую подавленность - до выходных еще далеко, но усталость уже накопилась.
К тому же, господь Бог, сотворяя мир, в конце каждого из дней говорил: «Это хорошо». А, как раз, понедельник-то и пропустил! Именно самый первый день, когда свет был отделён от тьмы, не получил от Творца никакой оценки.
И народ хохмит, что не стоит слишком гневаться на злосчастный понедельник. Не его вина, что он заступает на вахту сразу после выходных, на его месте мог бы быть любой другой день.
И когда порою просыпаешься утром в предвкушении чудного воскресного дня, оказывается, что проныра-понедельник опять влез без очереди.
А если в ночь на понедельник снится, что звонит будильник – это вещий сон.
Вот, как сегодня.
Черт, это - не будильник.
Николаша к себе приглашает.
И голос вкрадчивый. Прям, елейный!
Что стряслось-то?
10.3.
- Пал Палыч, с чего бы Парижская Королевская библиотека нам сообщает, что никаких мемуаров графа де Ла Фер, под номером 4772, 4773 или еще каким, у них во веки веков не водилось?
- Это я запрашивал, Николай Антонович.
- Пуркуа?
- Я вам докладывал о донесениях Полонской.
- И потому у нас дипломники книжного гасконца разыскивают?
- Именно так, Николай Антонович.
- С этого места, пожалуйста, поподробней.
Обстоятельные доводы, со всеми за и против, шеф выслушал, не перебивая, иногда пошевеливая бровями в такт своим мыслям, а, взяв небольшую паузу по окончании доклада, огорошил:
- Если до сих пор никакие девицы у нас не терялись, то полагаю, в мою бытность подобное не произойдет, поскольку мною приняты серьезные профилактически-предупредительные меры.
Интересно, это какие же такие превентивные меры? Мог бы хоть намекнуть!
- Выходит, возможно, все еще впереди – так сказать, ПОСЛЕ НАС. Перехватив несостоявшуюся кандидатку в графини на месте ее пребывания в Прошлом, мы получим знания о нашем непосредственном Будущем. Дорогого стоит!
Бляха-муха, мне такое и в голову не пришло! Наверно, потому-то Николаша – и начальник, а я – только его зам, со всеми вытекающими.
- Где и когда можно попаданку обнаружить?
- Думаю, в Лилле, Николай Антонович. В Тамплемарском монастыре. Полагаю, где-то с середины 1619-го до июля 1620-го.
Начальник СпецОтдела хмыкнул:
- А я-то Главной землеройке премию пообещал, если идея с лилльским фабрикантом выгорит. Оказывается, вот, кому поощрение выписывать надо.
- Пусть ее.
- Лилль у нас доступен через Рубе, двенадцать километров к северо-востоку. В середине декабря 1619-го, или в начале июля 1620-го.
- Декабрь подойдет, Николай Антонович.
- Значит, в конце недели и отправятся: парень – за кучера, девушка – как гость. Пока он с каретой к Тамплемару смотается, с запиской для послушницы Анны де Бейль, она будет с хозяевами контакт налаживать. В Лилле, возле Мулена, где основные текстильные фабрики расположились, в районе Ботанического сада, накануне Дня Всех Святых пожар случился. Производство господина мануфактурщика могло и пострадать. Если так, набиться к нему в компаньоны с прицелом на будущее, будет, куда как проще.