— Хорошо, я открою, — неожиданно для всех уступает Элен. В замочной скважине скрипит ключ. — Входи.
Хозяйка комнаты, слегка растрепанная, с усталым выражением глаз и поджатыми губами производит впечатление человека трудно поддающегося переубеждению.
— Надо же, обстановочка, почти как у меня, — Настя с показным удивлением качает головой. Первым делом следует сбить начальный негатив.
— Зачем пришла? — поджав губы, торопит Элен, желание поскорее избавится от непрошенной гостьи девушка скрывать не намерена. Кулаки упираются в бока, голова чуть наклонена вперед и вправо.
— Хотела уговорить отправится к настоятелю, но вижу, что будет нелегко.
— Я не собираюсь играть в ваши детские игры. Если это все, дверь открыта.
"Дам-с"
Начало беседы не обнадеживает. Настя инстинктивно морщится, больше всего на свете девушка ненавидит проигрывать.
— Можно вопрос? — затушив пожар эмоций, негромко интересуется герцогиня.
— Давай, только быстрее.
— Если ты не собираешься играть в наши идиотские игры, что ты собираешься делать? — если девушка не хочет слушать Настю, ее следует заставить слушать саму себя.
Вопрос застает Элен врасплох, до сих пор она думала исключительно о том, чего делать не будет.
"Послать или не послать?"
Мыслительный процесс включается медленно и с неохотой.
"Хорошо, так и быть, подумаю. Рано или поздно все равно придется делать выбор. Что я буду делать?
Сидеть как серая мышь в комнате надув губы в ожидании, когда организатору спектакля надоест? — пальцы касаются лба, медленно перемещаясь к линии виска, опускаются по скулам к шее, плечо едва заметно приподнимается навстречу. — Это как-то по плебейски. Может выбраться из замка и попытаться выбраться из города? Тоже глупо, пешком неизвестно сколько километров… Хм. А кто вообще эта девчонка?"
— Ты действительно проснулась в замке сегодня утром ничего не зная о нем? — по некотором размышлении Элен приходит к неутешительному выводу. Может статься, выход из игры возможен только по окончании, а в таком случае замедлять процесс не в ее интересах.
— Да. Вчера я проснулась совсем в другом месте, — Настя не в силах сдержать улыбку при мысленном сравнении. — И понятия не имею, что здесь на самом деле происходит.
Размер зрачков не меняется, ладони в момент ответа раскрыты, признаки нервозности отсутствуют.
"Либо не врет, либо сто баллов на курсах "Как соврать и не спалиться", по пять тысяч евро за час обучения.
— Ладно, я, пожалуй, на досуге посещу настоятеля, — Элен, бросив взгляд на зеркало, машинально поправляет прическу, затем сглаживает складки смявшегося платья и наконец, изображает для Насти неестественную улыбку, в пику настроению. — Я вас больше не задерживаю, герцогиня.
Сверхпрозрачный намек бьет по нервам, но девушка чудовищным усилием сдерживается от резкого ответа.
"Барби х…а".
— До свиданья, ваша светлость, — сквозь зубы выцеживает Настя на прощанье, ей жуть как хочется применить грубую силу. — "Цель достигнута, а утереть нос, этой кукле я всегда успею".
Разговор с Элен отнимет значительно больше энергии, чем предполагала Настя. По пути в обеденный зал девушка с трудом унимает раздражение, машинально сжимая-разжимая кулаки и топая громче обычного.
"Я вас не задерживаю, — герцогиня выпускает воздух сквозь сжатые зубы, — сопливая тварь!"
Обычно Настя легко переносит оскорбления и за словом в карман не лезет, но в отношении богатеньких неженок, ухоженных, нарядных, живущих в комфорте и безопасности, выдержка традиционно дает сбой. Даже мысль о них вызывает приток ярости. Теперь девушка не сомневается — Элен из богатой и благополучной семьи. Как она поправляет волосы, как подбирает косметику, как ведет себя с окружающими, человек, живущий вечным страхом, таким не будет никогда.
Примерно на середине пути к обеденному залу Настю встречает запыхавшийся Эрн, слуга Эдуарда. Как выясняется, генерал уже прибыл для доклада, и ждут только герцогиню.
Смачно выругавшись, Настя прибавляет шаг. Оставлять генерала наедине с союзниками и возможными конкурентами исходя из примитивной логики, не следует.
"Генерал в случае конфликта между правителями станет одной из ключевых фигур, а значит допускать его сближение с кем-либо кроме меня нельзя".
Пройдя сквозь арочный проем обеденного зала, герцогиня к собственному успокоению застает вполне нейтральную картину. Эдуард что-то неторопливо объясняет Георгу, подтверждая слова умеренной жестикуляцией, крепко сложенный (совсем не по-генеральски) мужчина в зеленой форме развешивает географические карты на специальной раме перед столом.