Косматый ревущий гвых налетел откуда-то справа. Глаза выпучены, брызги пены из раззявленной пасти, тяжеленая дубина в лапище. Дубина взлетела вверх, Максим дернул девочку в сторону, пытаясь убрать из-под удара, прикрыть собой… Зира опередила. Заверещала, бросилась на гиганта, размахивая кинжалом, крикнула:
– Бегите! Я догоню!
Бежать – это правильно? Или следовало помочь подруге, вступить в схватку? Размышлять об этом не было времени. В голове помещалась одна мысль: спасти девчонку!
– Ай! – принцесса вскрикнула, дернула за руку.
Она бы грохнулась оземь с разбегу, если б Максим не подхватил на лету, задержал падение.
– Что?!
– Нога… подвернула.
Лучик села на землю, схватилась за лодыжку. Максим спросил с надеждой:
– Идти сможешь?
Девочка сцепила зубы, осторожно, опираясь на его руку, попыталась стать. Не удержав равновесие на одной здоровой ноге, ступила на поврежденную, засипела, отрицательно покачала головой. По щеке ее потекла слезинка. От этой слезинки, от ощущения собственной беспомощности Максима пробрал озноб. История повторялась. Снова его пребывание в этом мире заканчивалось бегством от стаи разъяренных гвыхов, и снова покалеченная нога была препятствием. Прошлый раз его тащил на себе Шур, а Огница волокла бесчувственного Гундарина. Увы, сейчас все оказалось куда хуже. Силенками Максим явно уступал офицеру-урру, а Лучик при всей своей юности была крупнее и тяжелее коротышки. Поднять на руки, положить на плечо он ее мог, но бежать с такой ношей…
Кусты за их спинами затрещали. Еще один гвых, черный, здоровенный, шагнул оттуда. Максим схватился за нож… и выдохнул облегченно.
– Конг…
Он уверен был, что великан убежал далеко вперед. Однако тот почему-то оказался сзади. Лоб его был рассечен, правый глаз заплыл, на лице – потеки крови. Что случилось с Жаканом, Максим и спрашивать не стал.
– Конг, как ты вовремя! Помощь нужна, принцесса идти не может!
Великан смотрел исподлобья.
– Маленькие люди убивать народ Двона, народ Двона убивать меленькие люди. Мой не хотеть, не надо! Мой уходить!
Он бы и ушел, но Максим преградил путь. Закричал:
– Стой! Ты не можешь уйти, бросить нас! Мы же друзья, ты сам говорил!
Великан молчал. Вокруг по-прежнему кричали, вопили, визжали «разумные» существа. Трещали, плясали бешеный танец, валились сломленные деревья, свистели камни и стрелы, а Конг и Максим стояли и смотрели друг на друга. Нужно было спешить, нет ни секунды лишнего времени для паузы, для этой немой сцены. Но она длилась, длилась и длилась.
Потом великан наклонился, подхватил девочку и бросился вперед, крикнув на ходу:
– Маакс – друг! Конг – друг!
Это случилось так резко и неожиданно, что Максим замешкался. Ветви кустарников и кроны деревьев сомкнулись за спиной Конга, и он сразу исчез из виду. Юноша бросился следом, но догнать несущегося во всю прыть гвыха нереально. Оставалось бежать и надеясь, что рано или поздно они все окажутся в одном месте. Бежать, сколько хватит сил, либо пока тебя не настигнет камень или дубина.
Максим понял, что потерял направление, когда впереди забрезжило нечто серое. Лес-недолес внезапно оборвался каменистой пустошью, перегороженной грядой каменных валунов в полтора-два человеческих роста. Впопыхах он подбежал к валунам, остановился, завертел головой, переводя дыхание и пытаясь понять, как обойти неожиданную преграду. Лес был позади и слева. Справа гряда изгибалась, образуя тупик. Туда точно не следовало соваться. Максим повернул влево, первый шаг сделал, когда увидел между деревьями лохматые фигуры.
Три гвыха выскочили на пустошь. Заметили юношу, взревели радостно. В руках у двоих были дубины, третий сжимал копье с железным наконечником, – не иначе, трофей. Копье, дубины, шерсть гвыхов были перемазаны кровью, у одного торчал из плеча обломок стрелы, второй заметно прихрамывал. И все трое шумно дышали, роняя с губ пену. Вероятно, на открытой местности у Максима была бы надежда убежать… Нет, не было, – кроме дубин и копья у гвыхов имелись еще и пращи, для удобства намотанные на предплечья, а камней вокруг – пруд пруди. В любом случае, это не беговая дорожка стадиона, а каменный мешок.