Они вышли из лощины, и Конг свернул в сторону, противоположную той, откуда друзья пришли несколько дней назад – к маячившему вдалеке лесу. Максим прикинул, что за три часа они как раз дойдут до опушки. Не тут-то было. Местность оказалась пересеченной, мягко говоря. Лощины, скальные гряды, невысокие, но крутые холмы чередовались здесь куда гуще, чем «на севере», – в примыкающем к каменной стене краю. Снега было меньше, но вполне хватало, чтобы скрывать колдобины и расщелины. Хорошо, что Конг был заядлым путешественником, знал окрестности стойбища вдоль и поперек.
К концу третьего часа пути они забрались на верхушку холма, господствующего над каменным лабиринтом. Конг гордо ударил себя кулаком в грудь, рыкнул громогласно. Потом пояснил:
– Земли Черноруких! Там – стойбище мамки Грары, там – мамки Хыйры, мамки Рурухи…
Максим лишь кивал кисло, слушая это перечисление. Народа в племени Черноруких было куда больше, чем он предполагал. В конце концов перебил:
– И к какой мамке мы пойдем?
Конг оскалился в улыбке.
– Не пойдем. Пришли!
Наклонился над валуном, возле которого они стояли, поднатужился, начал сдвигать его. Казалось, камень намертво врос в промерзшую землю, но стоило отодвинуть и обнаружился проход в туннель, уводящий в глубь холма. Максим открыл рот, чтобы спросить… да так с открытым ртом и остался. Нутро туннеля не было непроглядно-черным, оно светилось неровным, таким знакомым лазоревым светом.
Не дожидаясь, пока валун отодвинут окончательно, Максим спрыгнул в тоннель. Поворот, второй, и вот она – спираль! Юноша поспешно выхватил карту, развернул, принялся листать. К сожалению, эта дверь не вела ни в один из миров, нарисованных Инженером. Но хоть куда-то она вела!
Максим бросился обратно, закричал радостно:
– Конг, спасибо! Ты настоящий друг! Ты нашел эту дверь, да?
Гвых оскалился, довольный, что угодил приятелю.
– Крутячка, да! Мамка Рыха сказала: мой взрослый! Велела показать Мааксу крутячку. Мамка Рыха думать: Маакс снимал шкуру с заботника, убегал из своего мира. Сегодня Большой Круг, заботники прилетать, много! Умных из головы забирать, маленьких глупых детей забирать, делать умными. Заботникам не надо видеть Маакса. Маакс уходить в другой мир.
Максим кивал, соглашаясь с выводами матроны, хоть в главном та ошиблась. Когда Конг замолчал, произнес:
– Да, я уйду сегодня же. Жалко, Зира не выздоровела полностью. Ты поможешь принести ее сюда?
Гвых закивал:
– Мой помогать, мой приносить! Женщина Зира не будет больной, Маакс сделает новую. И женщину Гницу сделает новую. Маакс умеет! Мамка Рыха забирать умные из головы маленьких женщин, не отдавать заботникам, отдавать Мааксу. Мой приносить, скоро! Маакс ждать тут, под камнем. Заботники не увидеть Маакса.
Максим вытаращился на него, потеряв дар речи. Смысл услышанного был прозрачен и одновременно ускользал, не желал укладываться в сознании.
– Ты… они… их…
Кажется, пониматель перевел лучше, чем язык произнес. Во всяком случае, Конг все понял, подтвердил:
– Большой Круг! Приходить мамка Грара, мамка Хыйра, мамка Руруха – все мамки племени Черноруких. Мамка Рыха кормить их вкусной едой. Мясо маленьких голокожих женщин нежное как у детей…
Гвых еще что-то рассказывал, но Максим не слушал. Нужно действовать немедленно, пока не поздно! Он выпрыгнул из тоннеля, помчал назад к стойбищу во весь дух.
Конг догнал его у подножья холма, попытался урезонить:
– Маакс не ходить в стойбище. Заботник прилетать, увидеть! Мой приносить умных из головы. Мой хороший, не обманывать!
Максим бежал молча. Пытаться объяснить дуралею, что Огницу не оживить, что у нее нет понимателя, что и Зиру вернуть неизвестно когда получится, значило сбиваться с ритма. Да и толку? Малолетний здоровила ничего не решал в общине, если и объяснять, то старшей мамке. Поздно! Юноша тешил себя надеждой, что Огница успеет воспользоваться станнером, поймет, какая опасность ей грозит и от кого… слабая надежда. Человеку трудно поверить, что его кормят, лечат, о нем заботятся с единственной целью: зажарить и вкусно поесть.
Выносливости хватило, чтобы пробежать две трети пути. Затем пришлось перейти на спортивный шаг. Конг не отставал, но и вперед не убегал, хотя вполне мог опередить и предупредить мамок о возвращении нежелательного свидетеля. Или попросту схватить и не пускать, – скафандр защищал своего владельца, но вряд ли добавлял силы. Ни первое, ни второе Конг не сделал. Лишь скулил время от времени:
– Маакс не ходить. Мамки мясо разделывать, Маакс не любит смотреть.