— Я работал на своей ферме, привозил натуральные продукты в ближайший магазин, этим и зарабатывал на жизнь. Когда Никки ушел из дома, и я понимаю, почему он ушел, — Роджер взглянул на сына, но тот опустил взгляд и продолжил ужинать, ничего не сказав. — Я остался один. Приходилось выживать: ни работы, ни жены… ни сына. А сейчас и вовсе всего лишился. Наш дом разгромили и сожгли.
— Его сожгли? — равнодушно спросил Ник.
— Да, за день до катастрофы, — выдохнул Роджер и зашелся кашлем. — Какое-то время я жил у Грега, ты его помнишь.
Мужчина на секунду замолчал, раздумывая над тем, стоит ли ему продолжать разговор или лучше лечь спать.
— Ладно, ребятки, где у вас можно лечь? — устало спросил седовласый мужчина, зевая.
Ник уже был готов съязвить и взорваться, как бомба замедленного действия, как вдруг Дейзи положила руку на плечо, и парень неожиданно для себя смягчился:
— За стойкой. Там есть лишний плед, — брюнет повернулся к девушке. — Но я бы уложил его в той комнате, — шепотом сказал он, вспомнив мертвеца в соседней комнате. Дейзи подавила смешок.
Роджер все же решил не церемониться и не ложиться рядом с сыном и его потенциальной девушкой, как думал мужчина. Поэтому он взял лишний плед и направился в противоположную часть помещения, ближе к батареям, которые вообще не грели.
Ник заметил красное пятно на свитере отца, когда тот стелил на полу плед.
— Что это у тебя?
— А… это… — Роджер посмотрел на грязный свитер. — Видимо поранился, когда искал убежище в подвале. Ерунда, — он махнул рукой и завернулся в плед.
Грязную сковородку положили подальше, все равно завтра она им будет не нужна. Дейзи поправила скомканный плед, а Ник к этому времени приволок сумку, набитую едой, положил рядом со стойкой.
— Боженьки, Ник, кого ты ограбил? — радостно воскликнула девушка, рассматривая упаковки с крупой.
— Не ограбил, а взял на время. Нам нужнее, — ответил парень, поправляя куртку на полу. — Нашел трейлер поблизости, а там вот это.
— А вдруг это была ловушка? Тебе стоило быть осторожнее, — она присела рядом и поправила свои русые волосы, завязывая их в небрежный хвост.
— Я… — он засмотрелся на девушку, — тоже так подумал, но ты бы видела, насколько я был осторожен, ловок и быстр, — он хихикнул.
Дейзи прислонилась к его плечу и натянула куртку до подбородка в надежде согреться. На улице становилось холоднее, ресторанчик совершенно не отапливался, и пол был до жути холодным.
Ник сидел, прислонившись спиной к стойке, и, положив руки на согнутые колени, пытался их согреть. Вдруг ему вспомнился Шон, как он застрелил его без всякой задней мысли. Просто взял и застрелил, не беря в счет то, что он еще оставался в неком разуме. Он вспомнил его последние слова: «От нее так вкусно пахло, как и от тебя… ее запах так рядом, будто ты — это она».
— Дейзи, — шепнул он, обдавая теплым дыханием ее щеку, — у тебя есть братья?
— Да, есть… то есть был брат, — с печалью в голосе произнесла она. — Он был старше меня на пять лет. Таким смешным был и… заботливым, — он взглянула на Ника, который был так близко к ней. Она хотела разглядеть в нем что-то знакомое, что осталось от брата, но видела только томные серо-голубые глаза. — Я не видела его около двух недель.
— Как его звали?
— Шон… — выдохнула девушка. — Его звали Шон…
У Ника перехватило дыхание, противный комок подкатил к горлу. Он сглотнул. Ему захотелось стереть себя с лица земли, провалиться под землю, лишь бы не думать, как он поступил с ее… братом. Но он ведь не знал этого, хотя мог и догадаться после его слов. Это всего лишь оправдание, — думал Ник. Но сколько бы юноша не думал о случившемся, он знал одно — это он убил брата Дейзи. И пусть он был одним из этих, но… сумела бы Дейзи убить своего брата? Наверное, нет. Она бы убежала, оставила бы его умирать или, может, нет? Он хотел ее об этом спросить, но не решился, просто не мог, даже если бы очень сильно хотел.
— А что? — вырвала его из мрачных раздумий девушка.
— Ничего, — он слегка улыбнулся, прикусив губу. — Иди сюда.
Дейзи привстала, и Ник протянул ей руки, чтобы она села ему на колени. Он притянул ее к себе и обнял, обхватив руками. Кончиками пальцев добрался до края куртки и накинул ее на девушку, чтобы та не мерзла. Он ощущал ее мелкую дрожь своим телом и, когда она слишком сильно дрожала, прижимал к себе, растирая ей плечи. Порой ее непослушные русые пряди падали на лоб, и парнишка заботливо убирал их за ухо — не давал девушке вынуть руки из теплой куртки.
— Я и не знала, что у вас такие отношения с отцом, — прошептала она, стуча зубами от холода.
— Какие «такие»? — мягко спросил он, вглядываясь в ее слегка осунувшееся личико.