Стоя на пелене из плотной тени, Хидецугу взревел от удовольствия. Он окунул руку сквозь толщу темной массы и сомкнул большой и средний пальцы вокруг горла Кику. Огр напрягся, уперся ногами, и вытащил Кику из теневого кокона, словно жемчужину из устрицы.
- Ты великолепна, махоцукай. – Хидецугу расположился на полу, теневой кокон медленно таял под его ногами.
Он поднял Кику высоко над головой и повернулся к Тоши. – Не правда ли?
Свет из верхних окон отбрасывал тень Кику на выколотый глаз Хидецугу. Он всматривался в запыленный зал, выискивая Тоши.
- Она великолепна, старина. – Голос Тоши звучал из тени Кику на щеке Хидецугу. – И она - последний великолепный вид, который ты когда-либо увидишь.
Хидецугу выронил махоцукай и отпрыгнул назад, но было слишком поздно. Короткий меч Тоши вырвался из тени Кику и вонзился в оставшийся глаз Хидецугу.
Огр словно взорвался от боли и гнева. Среди пыли, расколотых камней и громогласного рева ярости очимуша пытался как можно быстрее отбежать подальше от Хидецугу.
Тоши осмотрелся на мгновение, и протиснулся в тень от груды камней рядом с Кику. Махоцукай была без сознания, но жива. Пока что. Ее лучшая возможность сохранить свою жизнь состояла в том, чтобы Тоши сосредоточился на Хидецугу.
Тоши встал, осторожно, чтобы шумом не выдать огру своего расположения. О-бакемоно, может, и был ослеплен, но он вовсе не был повержен.
У Тоши был план и на этот счет. Он беззвучно вытащил джитту, провел ее острым концом по руке, и собрал пару капель собственной крови.
Рев Хидецугу замолк так резко, словно его горло было перерезано. В тот самый момент, как Тоши осознал свою оплошность - пролив собственную кровь в одном помещении с чутким на запахи о-бакемоно - Хидецугу нанес удар ногой. Каменный блок, который пнул огр, раскололся пополам – большая его часть распалась в облако пыли и острого щебня. Остальное устремилось через зал и на полной скорости ударило Тоши прямо в грудь, придавив его к дальней стене и выдавив струи крови из его легких.
Джитта выпала из его пальцев, и Тоши обмяк на полу неподалеку от Кику. Помощи от нее ждать было бесполезно; махоцукай была все еще без сознания.
Хидецугу втянул носом воздух, дико усмехнулся, и направился к упавшему очимуше осторожными, неспешными шагами. Он не дразнил и не угрожал, но просто целенаправленно шел, с жутким, неоспоримым умыслом.
Глава 11
Тоши пытался дышать, откатиться в сторону, вообще пошевелиться. Но не мог.
Хидецугу надвигался все ближе, не спеша, размеренно и осторожно. Не в состоянии даже вытереть кровь со своих губ, Тоши осмотрел зал в поисках какой-нибудь альтернативы своей жестокой смерти. Кику лежала без сознания; Мозго, вероятно, был уже мертв, или скоро скончается. А сам Тоши уже не был защищен проклятьем хёдзан.
О Ночь, взмолился он, твой служитель нуждается в твоем благословении.
Голос, возникший в ответ, был холодным и отстраненным, но не равнодушным.
Ерунда, Тоши Умезава. У тебя уже есть вся необходимая сила.
В отчаянии, Тоши подумал, Прошу тебя, великая мёдзин. Я не понимаю, о чем ты. Что я должен делать?
Что ты делал изначально. Что ты делал, когда впервые принял мои дары.
Хидецугу был уже почти достаточно близко, чтобы протянуть руку и схватить Тоши. Очимуша рылся в памяти … что он сделал при первом благословении Ночи? Призвал к тишине? Это не остановит обоняние Хидецугу. Раствориться в тени? У него не хватало сил.
Тоши выглянул сквозь громадную дыру во внешней стене. Далеко внизу он увидел армии искаженных призраков и демонических óни. Он увидел Всепоглощающего Óни Хаоса, размером с небольшую гору, возвышавшегося над полем боя. А в небе на юге он увидел Великого Древнего Змея, О-Кагачи. Три наиболее могущественные силы во всей Камигаве, человеческой, демонической, и духовной, собрались сразиться за сокровище, лежавшее позабытым всего в паре комнат от него.
Он был осажден могущественными силами, когда впервые воззвал к Объятьям Ночи. Тогда, он использовал ее силу, чтобы подавить великую покровительницу Леса Дзюкай, Мёдзин Сплетения Жизни. Он поразил ее через ее служителей, отняв у нее силы, заглушив голоса ее последователей. Возможно, сейчас он смог бы сделать то же самое, наоборот, напав на Хидецугу через óни, которому тот служил?