Дозорные двинулись дальше, шлепая пот лужам. Брат Сторожевая Башня медленно покачал головой, и вновь его вниманием овладела собственная отвертка.
Людей, подобных капралу Валету, можно отыскать в любых вооруженных силах.
Его возраст было трудно определить. Но по цинизму и общей мировой усталости, служившим некоей датировкой личности, как по углеродному анализу, ему было около семи тысяч лет.
— Чертовски удобный этот маршрут. — сказал он, в то время как они шли по темной улице торгового квартала. Он потрогал дверную ручку. Она оказалась запертой. — Ты ко мне пристал. — добавил он. — и я вижу, что ты в порядке. А сейчас ты попробуй ручки на противоположной стороне улицы.
— А-а. Понимаю, капрал Валет. Мы должны смотреть, чтобы никто не оставлял незакрытыми свои магазины. — сказал Морковка.
— Ты быстро ухватываешь, сынок.
— Я надеюсь, что смогу задержать злодея во время преступления. — рьяно сказал Морковка.
— А-а, да-а. — неопределенно сказал Валет.
— Но если мы найдем незакрытую дверь, то нам нужно вызвать владельца. — продолжал Морковка. — А один из нас должен будет остаться, чтобы охранять вещи, верно?
— Да? — загорелся Валет. — Я этим займусь. — сказал он.
— Не беспокойся об этом. А потом ты сможешь пойти и отыскать жертву. Я имел в виду, владельца.
Он потрогал еще одну дверную ручку. Она поддалась под его напором.
— Там, на горах. — сказал Морковка. — если вора поймали, то его вешают на…
Он замолк, громыхая от нечего делать ручкой.
Валет застыл.
— На что? — спросил Валет с внушающим ужас любопытством.
— Не могу сейчас вспомнить. — сказал Морковка. — Моя мать всегда говорила, что в любом случае это даже слишком хорошо для них. Воровство — это Плохо.
— Поймал! — сказал он. Валет подпрыгнул.
— Что поймал? — крикнул он.
— Я вспомнил, где мы их вешали. — сказал Морковка.
— Ну. — еле-еле вымолвил Валет. — И где же?
— Мы вешали их у ратуши. — сказал Морковка. — Иногда на несколько дней. Присягаюсь, что они не смогут больше так делать. Так же верно, что ваш дядя Бьорн Крепкорукий.
Валет прислонил к стене свою пику, которую использовал, чтобы исследовать тайники своего уха. Один или два вопроса, решил он, необходимо срочно выяснить.
— Почему ты должен был вступить в стражу, парень? спросил он.
— Каждый настойчиво пытается у меня это выспросить. сказал Морковка. — Я не должен был вступать. Я хотел. Это сделает из меня Человека.
Валет никогда не глядел никому прямо в глаза. В изумлении он уставился в правое ухо Морковки.
— Ты хочешь сказать, что тебе не нужно было ни отчего скрываться? — сказал он.
— Зачем бы мне захотелось скрываться от чего-то?
Валет еще немного побарахтался. — А-а. Всегда есть что-то. Возможно… возможно тебя в чем-то неправильно обвинили. Например, возможно, — он ухмыльнулся. — в магазине обнаружилась загадочная недостача некоторых вещей и тебя несправедливо обвинили. Или в твоей сумке нашли некоторые вещи, а ты ни слухом, ни духом не ведал, откуда они взялись. Подобное случается часто. Ты можешь рассказать старине Валету. Или, — сказал он, толкая локтем Морковку. возможно там было еще что-то, а ? Шерше ля фам, а ? Довел девчонку до беды?
— Я… — начал Морковка, но затем вспомнил, да-да, что всегда нужно говорить правду, даже таким странным людям, как Валет, который казалось не знал, что это такое. А правда была такова, что благодаря ему Мята всегда попадала в беду, хотя как именно и почему всегда оставалось загадкой. Но каждый раз, когда он расставался с ней после свидания в пещере Каменночмокающих, он мог слышать как ее отец и мать зовут ее. Они всегда были вежливы с ним, но как видно свидеться с ним было достаточным, чтобы она попала в беду.
— Да. — сказал он.
— Ага. Частый случай. — с умным видом сказал Валет.
— Все время. — сказал Морковка. — На самом деле почти каждую ночь.
— Бог мой. — сказал пораженный Валет. Он бросил взгляд на Защитное Устройство. — Это потому они заставляют тебя одевать эту штуку?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, не беспокойся из-за этого. — сказал Валет. — У каждого есть свой маленький секрет. Или большой секрет, как может оказаться. Даже капитан. Он с нами только потому, что был Унижен Женщиной. Это так говорит сержант. Унижен.
— Господи! — сказал Морковка. Это выглядело просто мучительно.
— Но я присягаюсь, что это потому, что он высказывает свое мнение. Как я слышал, слишком часто высказывал его Патрицию. Сказал, что Гильдия Воров — это ничего кроме как кучка воров, и ничего больше. Вот почему он с нами. Не знаю, так ли это на самом деле. — Он посмотрел на тротуар, теряясь в догадках, а затем сказал. — А где ты остановился, парень?
— У леди, по имени Пальма… — начал Морковка.
Валет подавился дымом, попавшим не в то горло.
— В Тенях. — просипел он. — Ты остановился там?
— Да.
— Каждую ночь?
— Ну, на самом деле каждый день. Да.
— И ты пришел сюда, питая надежду стать Человеком?
— Да!
— Не думаю, что мне понравилось бы жить там, откуда ты явился. — сказал Валет.
— Послушай. — сказал Морковка, совершенно потеряно. — Я пришел, потому что мистер Лаковый сказал, что это наилучшая работа в мире — поддерживать закон и порядок. Разве это не так?
— Ну, э. — сказал Валет. — Что до этого… я полагаю, что поддержание Закона… когда-то, да, до того как у нас появились Гильдии и весь этот мусор… закон, такая штука, не может на самом деле, как я полагаю, существовать в эти дни, все что угодно… не знаю, нет-нет. Конечно ты можешь позвонить в свой звонок и держать голову опущенной долу.
Валет вздохнул. Затем он хрюкнул, ухватился за висящие на ремне песочные часы и уставился на быстро сыплющиеся песчинки. Возвратив часы на прежнее место, он снял кожаный чехол с языка колокольчика и встряхнул его один или два раза, не очень громко.
— Двенадцать часов. — пробормотал он. — Все в порядке.
— И ведь так, верно? — сказал Морковка, в то время как слабое эхо стихало вдали.
— Более или менее. Более или менее. — сказал Валет, делая быструю затяжку окурком сигареты.
— Только это? И никаких погонь по крышам при лунном свете? И раскачивания на люстрах? Ничего подобного? — сказал Морковка.