Кандидату в сотрудники Управления, успешно преодолевшему барьеры, связанные с национальной принадлежностью, физическим состоянием, образовательным уровнем, местом проживания, социальным и политическим статусом, и степенью благонадежности, следовало, кроме того, отвечать многим политическим и социальным критериям, в том числе и неписаным. Несомненно, он должен был являться горячим сторонником строительства коммунизма, быть воспитан в духе марксизма-ленинизма, проявлять (по крайней мере внешне) надлежащую политическую активность и безграничную любовь к советскому руководству, то бишь к Сталину. Кроме того, претендент должен родиться в Советском Союзе, принадлежать к наиболее многочисленной нации, быть выходцем из рабочей или крестьянской семьи и таким образом не иметь среди своих предков представителей интеллигенции и тем более «эксплуататорских» классов, ликвидированных «Октябрьской революцией». О том, отвечает ли кандидат всем требованиям такого рода, становилось ясным из его ответов на вопросы, содержавшиеся в «анкете специального назначения». Ho это еще не все. Необходимо, чтобы его родители или близкие родственники не занимали высоких постов в партийных и государственных учреждениях и в Вооруженных Силах. Он и его родственники никогда не должны были состоять в какой-либо другой, соперничавшей в прошлом с КПСС, партии (особенно в подлинно социалистической) до революции и в первые годы Советской власти или в одной из зарубежных партий. (Отметим попутно, что предпочтение при рассмотрении кандидатур отдавалось членам коммунистической партии, комсомола и профсоюза, особенно тем из них, кто принимал активное участие в деятельности этих организаций.) Кандидат не должен был также проживать никогда, даже в детстве, за пределами Советского Союза. (Детям советских дипломатов вежливо, но решительно отказывали в приеме на работу. Советские армейские офицеры, которые служили за рубежом, могли быть взяты в ГУО, но со многими ограничениями, главным из которых было то, что они никогда не становились телохранителями никого из советского руководства.) Для кандидата считалось также недопустимым, чтобы в годы Великой Отечественной войны он находился на оккупированной немцами территории, попадал в окружение или оказывался отрезанным немецкими войсками от своих. Наконец, имелась еще одна вещь, казалось бы, мало-значимая, но в действительности тоже принимавшаяся в расчет при решении судьбы кандидата, а именно время его вступления в партию или комсомол. Данный вопрос, естественно, имел значение лишь для определенной возрастной группы. Лица, принадлежавшие к ней, должны были вступить в партию или в комсомол не позже 1943 года, поскольку кандидаты, сделавшие это потом, в лучшем случае рассматривались как «приспособленцы» и, как правило, подозревались, что в годы войны они придерживались прогерманских настроений.