Я открываю сумку одной рукой, а другой стараюсь удержать пленника на расстоянии. Стрелять, конечно, не хочу, но если она меня заставит ...
Достаю небольшой радиоприемник, похожий на мой, и счетчик Гейгера в кожаном футляре. Несомненно, именно ради стронция совершает это путешествие эта дама по имени Шарон Нойманн. Я кладу оборудование в небольшую сумку и беру слово:
- Я так понимаю, что вы работаете либо на израильские спецслужбы, либо на «Красный кулак ноября». Итак, вы объявляете себя?
В её глазах вспыхивает яркая вспышка:
- Я израильтянинка.
- Моссад?
Она нерешительно кивает.
- Кто твой босс?
- Хачерут.
Я не могу удержаться от смеха.
- Слишком просто. Это я прошептал тебе это имя раньше. Придется найти для меня что-нибудь еще. Что касается меня, то я работаю в Комиссии по атомной энергии США. Как я уже говорил, я видел вашего босса чуть меньше сорока восьми часов назад. Я знаю его имя, но я также знаю адрес его конторы.
- Дов Хачерут. - Улица Билу в Тель-Авиве, - уточняет она после минутного размышления.
Мне подходит. - Я расслабляюсь, и закуриваю сигарету, которую вручаю ей.
Она ценит вкус CN, созданных для меня вручную на основе очень популярной смеси турецкого табака. Я зажигаю еще одну, сажусь перед ней на ящик и продолжаю:
«Итак, мы оба здесь, чтобы найти стронций-90, украденный из вашего хранилища в Беэр-Шеве «Ноябрьским Красным кулаком ».
- Это принадлежит Израилю!
- Может быть, но он едет в США.
- Откуда вы об этом узнали?
Я кратко рассказал ему о событиях в Кувейте, не рассказав ему о своих невзгодах в Бейруте.
- А как вы попали на борт? - спрашивает она, бросая на меня острый взгляд.
- Я пришел по морю и поднялся на борт корабля по тросу.
Она качает головой, готовая что-то сказать, но в конце концов закусывает губу и молчит. Она на мгновение задерживается в своих мыслях, а затем восклицает:
- Это невероятно !
«Нет, это обычная операция», - скромно сказал я.
Она недовольно пожимает плечами:
- Но нет. Замечательно то, что я тебе верю.
- Хорошо, - говорю я, стараясь не смеяться. Теперь твоя очередь. Как вы узнали, что на этом танкере стронций-90, и как вы попали на борт?
- Не знаю, как был обнаружен след от бочки, но сразу после дела Беэр-Шевы всем агентам в этом районе было приказано внимательно следить за действиями Ноябрьского Красного Кулака. У нас были люди в Бейруте, но они исчезли из обращения три дня назад.
- Вы работали в Кувейте?
Она кивает.
- А вы попали в Кувейт до того, как корабль ушел?
- Это оно.
- Но почему ?
- Три недели назад двух членов «Красного кулака» наняли моряками. Я отвечала за их наблюдение почти все время. Когда наши службы узнали, что их организация была причастна к краже бета-бочки, я отправила отчет. Мне прислали рацию, счетчик Гейгера и приказали пробраться на борт, чтобы следить за двумя подозреваемыми.
- И найти стронций 90. Что с ним делать?
Этот вопрос явно доставляет ей дискомфорт. Отвечаю за него:
- За нами идет корабль израильского флота?
- Нет, - говорит она. Благодаря очень точному времени мы обеспечиваем регулярные перелеты грузовых и магистральных самолетов.
Не знаю почему, но это последнее откровение заставляет меня вздрагивать. Я ей не верю. Но почему она лжет об этом, когда рассказывала мне правду обо всем остальном?
- Вы нашли стронций?
- Нет, - после долгих колебаний признается Шэрон. Я думаю мой счетчик
Гейгера неисправен.
- Это так ! Что заставляет вас так думать?
- Куда бы я ни пошла, возле грузовых трюмов, это говорит о низком уровне радиации. Никогда нет ничего опасного. Стрелка всегда остается в постоянном положении при низком уровне радиоактивности. Если бочонок где-то здесь, он должен подняться в сторону красной зоны, когда я подойду к нему.
- Бочонок, - сказала она. Но бочонок я нашла в квартире Дасмы. Я внезапно почувствовал, что меня ударили кулаком под живот. Я только что догадался, где находится стронций 90. Но почему там? Это необъяснимо.
Я сказал. - Одевайся быстрее!
Я возвращаюсь к тому месту, где оставил свой рюкзак и счетчик Гейгера, когда прямо над нашими головами раздается щелчок, как будто что-то упало на пол.