- Угу.
- Ты слушаешь меня вообще?
-Конечно. Что за вопрос?
- И что я сейчас сказала?
-Э-э-э. Ну, пришла ты туда в фельдеперсе вся такая, и все обзавидовались.
- Куда туда?
Никита проглотил последний кусок пирога: - В нужное место. Поехали до училища провожу, а то мне еще зачет по теории твердых сред сдавать.
- Знаю я твои среды. А так же четверги и пятницы.
Перед уходом Уханов заглянул к Фиолетовому. Фиолетовый грустил, глядя в окно. Он никуда не спешил, так как был отчислен еще зимою. Домой бедняга не поехал, страшась гнева родителей и армии. Вместо этого он целыми днями болтался по общаге, погрязнув в пьянстве и ничегонеделании.
Костя, сосед его по комнате, по иронии судьбы бывший еще и соседом по дому, устав от выходок приятеля, регулярно грозился рассказать все его родителям. Но угрозу так и не исполнял, наивно веря в обещания друга, что он скоро восстановится в университет, и будет круто учиться.
- Дело есть к тебе.
- Я не хочу есть дело. Я хочу есть сало. А что? Презервативы нужны? - Фиолетовый встрепенулся. - Меняю целую упаковку на кусок сала.
- Да нет, - поморщился Никита. Ты говорил, у тебя баллончик газовый есть. Надо мне.
- Где-то был, - Фиолетовый принялся рыться в тумбочке. -А, вот он. Держи.
Уханов подозрительно посмотрел на иероглифы: - Никто не сдохнет от него?
- Нее, - хохотнул Фиолетовый. - Испытанное средство. Слезы, сопли, слюни, и легкая диорея гарантированны. Без всяких летальных исходов. Меняю один баллончик на один кусок сала.
- Сало вчера твои гости стрескали, - отозвался Никита, все еще подозрительно вертя баллончик. - И кстати. Наведи у меня порядок к моему приходу. Очень тебе советую.
Он вышел от соседа, и галантно взял Стеллу под ручку: - Пойдем, моя звезда. Навстречу солнцу, и другим плюшкам лета.
Прекрасный солнечный день ослепил Никиту. Весело чирикая, носились воробьи, ветерок ласково обдувал лицо. Уханов блаженно щурился, обняв Стеллу за крепкую талию. Ему было неожиданно хорошо, и улыбка сама собой раздвигала губы. Девушка, наоборот, прелестей дня не замечала. Она опасливо озиралась по сторонам, и прижималась поближе. Опасения ее вскоре оправдались. Злобная коза, завидев жертву, проблеяла боевое "ме-е", и ринулась в атаку. Стелла взвизгнула, и спряталась за своего парня. Никита был невозмутим.
Все так же широко улыбаясь, он подпустил животное поближе, и, достав баллончик, пшикнул из него в козлиную морду. Муська резко затормозила. Несколько секунд она трясла бородой, потом из пасти у нее выступила пена. Коза жалобна мекнула, и, подпрыгнув на месте, стала исполнять немыслимый козлиный гопак.
- Ах, ты, сукин ирод. Стрешный бы тебя расшиб, - из кустов выскочил дед, замахнувшись суковатой палкой.
Шкодливая рука Никиты и здесь не дрогнула. Бросив палку, дед запрыгал рядом с несчастной Муськой.
- Пас бы ты, дед, ее подальше, - Уханов спрятал волшебный баллончик в карман.
- Ты как? - спросил он девушку, и провел рукой у нее между ног. - Сухая?
- Дурак! - Стелла отпихнула руку, и смущенно огляделась по сторонам, потом бросилась Никите на шею и стала его целовать.
- Ты. Ты лучший.
- Знаю. А еще красивый и пуховый.
Рядом плакали дед с козой. Дальнейшую дорогу Уханов слушал подробный рассказ о некой Ирке. Ирка была та еще сука. Считала себя она мисс вселенной, и это, несмотря на то, что страшная, как атомная война. А еще, новая прическа ей ни капельки не подходила, танцевала она, как слон, пела, как гиена. Бегает эта девушка за всеми пацанами подряд, а сама даже краситься не умеет, и самое ужасное то, что юбка, которую она недавно купила, ну, к ее жопе совершенно не подходит.
- Стеллочка, ты -чудо света! - опухший Никита остановился, и поцеловал свою девушку.
- А мне вчера такой огромный букет роз подарили, - отозвалась она.
- Кто это?
- Петюня. Замуж звал.
- Это конопатенький что ли?
-Ага.
- Хороший мальчик. Ты это... если что, не теряйся. Такие козырные парни на дороге не валяются.
- С-с-у-у-ка, - Стелла повернулась к стае рокеров, тусивших возле своих мотоциклов. -Эй, уродцы! Щас мой парень вам всем наваляет. Ну, пока, милый. - Она чмокнула оторопевшего студента в лоб, и резво скрылась внутри училища.
Рокеры на уродцев обиделись, и окружили Никиту кольцом.
- Ты бессмертный, или просто дурак? - спросил Уханова парень в косынке с черепами.
- Мужики, я первый раз эту даму вижу. Познакомиться хотел, а она вон как. Обидно.
- Понятно. Просто дурак, а так хочется хоть раз на бессмертного наткнуться. Ну че, други? Поваляем дурака?
- Да пусть идет, - не поддержал его тип в кожаной безрукавке, почесывая татуированную грудь. Ясно же, что не приделах чувачок. А телка угарная. Я бы с ней подзажег.
Рокеры согласились, что телка угарная, и подзажечь можно, и отпустили бедолагу с миром.
Гл.5
У дверей кабинета, в котором должен был состояться экзамен, толпилась уже почти вся группа.
- Уханов, шоколадку принес? - окликнула его Шеногова.
- Конечно, принес, - не моргнув глазом, соврал Никита, и полез в карман.
Достав газовый баллончик, он недоуменно на него уставился, как будто увидел впервые, и хлопнул себя по лбу: - Блин! Вот я голова садовая. Представляешь, Женя? Я вместо шоколадки впопыхах какую-то фигню с прилавка схватил. Какая незадача. Ай-яй.
- Брехло, - Шеногова отвернулась, надув губки, но тут же звонко рассмеялась.
- Ты чего после диффур срулил? - к Никите подошел Риль. - Вчера еще зачет по политологии был. Забыл, что ли?
- Блин. Забыл.
- Но ты не парься, тебе зачет. Кийко называл фамилию и вспоминал. Кого мог вспомнить, тому зачет, кого нет - на пересдачу. Тебя сначала не мог вспомнить, но мы ему напомнили, как ты в середину реферата вставил для толщины доклад подруги по обрядовым танцам малых народностей, и он согласился, что помнит. Отлови его, пусть в зачетке распишется.
Разговор прервал появившийся преподаватель Калачев Петр Васильевич, имевший прозвание "Прочие торпеды". Был он, как всегда, погружен в себя, припорошен мелом, и слегка небрит.
- Попрошу меня извинить за опоздание. Не могу найти ключ от кабинета. Ребята, посмотрите, может где есть свободное помещение.
Свободное помещение нашлось на этом же этаже. Калачев открыл дверь и остолбенел. Заглянув через его плечо, Никита увидел следующую картину: столы были либо перевернуты, либо располагались в хаотичном порядке, из стульев в углу была навалена пирамида, доска висела на одном гвозде, а на подоконнике рядком стояло шесть бутылок из-под водки, штук десять из-под пива, и на газете лежал заветренный кусок сырого мяса. Такого за свою преподавательскую карьеру Прочие торпеды еще не видал.
-Я понимаю, ребята выпили, повеселились, - растерянно пробормотал он. - Но почему мясо сырое?
Почему-то Петр Васильевич при этом смотрел на Уханова. Тот в ответ пожал плечами.
-Ну, не знаю. Может, гурманы резвились.
Студенты быстро привели кабинет в порядок, и расселись по местам, предварительно вытянув по билету. Тут в класс вбежал Кленов. Извинившись, он взял вопросы и подсел к Никите.
- Как дела? - шепотом спросил тот.
-А-а. Не спрашивай. Жопа. И в основном, жопа грустная. Завтра расскажу.
Мишка самый первый ринулся отвечать. Сдал зачет и убежал. Постепенно экзамен сдала вся группа. Потрясенный Калачев был непривычно пришиблен, дополнительных вопросов не задавал, студентов не слушал, машинально ставя в ведомости зачет. Довольные все столпились в коридоре.
- П-празнуем, -скорее подвел итог, чем спросил Игорь Цибалин. - У м-меня хата свободна. Н-никит, едешь?