— Привет, — говорит тот, что с камерой, — мы выездная бригада Космических Новостей, проводим опрос среди населения разных планет по следующим темам. Почему Вам нравятся жвачки Wrigley Spearmint, Doublemint и Джуси Фрут без сахара? Обоснуйте.
— Потому что они долго жуются, — выпаливаю я на одном дыхании, — и сохраняют свой вкус в течение всего дня.
— Правильно, — кивают головными отростками пришельцы, — верно, малчик.
— А что нового появилось для автоматической стиральной машины? — задает следующий вопрос пришелец с камерой.
— Конечно, новый Tide, — не задумываясь, отвечаю я.
— Попал, — кивают инопланетяне, — прямо в яблочко. Умный малчик. Ну, и, наконец, последнее. Какой вид сублимированной плесени для экзистенциальных дрочитов изобрела межгалактическая компания SATURN & Кольца?
— Сосковидный, — мгновенно реагирую я на каверзный вопрос, — с крылышками.
И тогда пришельцы захлюпали девятью передними присосками и зачмокали, испугав старуху с бидоном, так как, ты знаешь, рядом с булочной стоит цистерна по торговле неочищенным героином… Или я что-то путаю?
— Путаешь, — сказал я, — рядом с булочной находится цистерна с молоком. Это — единственная поправка к твоему рассказу.
— Знаешь, — сказал Вовка, — со мной тоже что-то похожее приключилось. Я сегодня, пока тебя ждал, сделал то, что оставалось, ширнулся и целый час проговорил с Черным Братом. Кажется, я доказывал, что нуждаюсь в нем больше, чем он во мне. И он с этим согласен. Без меня он бы не мог говорить. С другими бы мог, с Коноплевым, например, с Юркой, а со мной бы не мог. А это ему необходимо. Когда он молчит, еще не проангидрированный, прилепленный к внутренней стороне какого-нибудь лотка на рынке, он беспомощен, и понемногу засыхает. Ему обязательно нужен я в качестве собеседника. Правда, я все больше молчу, меня рубит, но он говорит за двоих. Шепчет что-то приятное.
— Точно, — воскликнул я, — сегодня в Библиотеке он уговаривал меня ни о чем не думать. По его словам выходит, что все и так случится, поэтому беспокоиться не стоит.
— Но, когда он уходит, — продолжал Вовка, — я ощущаю тоску. Он — самый лучший собеседник. Он — просто гений чистого разума.
— Вы забыли обо мне, — обиженно заканючил Зеленый Друг, — я, пожалуй, еще папиросу с вами дуну.
— Да, — сказал Вовка, — именно папиросу.
— А, может, и меньше, — сказал я.
— Да нет. Папироса будет.
Я, Вовка и Зеленый Друг занялись приготовлениями, и тут раздался звонок во входную дверь.
— Это ТанкЪ, — сказал Вовка, — открой.
— Какой ТанкЪ? — удивился я, — настоящий, на колесиках?
Но быстро вспомнил. Это было прозвище двоюродной сестры Вовки по имени Зина, уменьшительно-ласкательно — Зенитка, так как она очень метко стреляла и была лучшим после лидера членом молодежной террористической организации «НХ». Но, так как слово «Зенитка» произносить было долго, его сократили до просто «Зина», но это было настоящее имя девушки, и поэтому лидер организации Кремень и сам Вовка остановились на нейтральном «ТанкЪ» (если в письменном виде, то с «Ъ» на конце).
Я открыл дверь.
— Привет, — сказала Зина, — Вовка тут?
Глава 9. Параллельное завоевание Кати — 2 (симфония)
— Тут, — ответил я, и будто впервые увидел Зину. Совсем крошечную, метр с небольшим, с обаятельным личиком, милой, но язвительной улыбкой. Фигура восхитительная. Взгляд зазывающий. Но у Сусанина взгляд был тоже зазывающий, а что из этого вышло, мы с вами знаем не хуже тех поляков. И, все-таки, она — прелесть. Просто — куколка. Куколка по прозвищу «ТанкЪ».
— Сегодня мы готовили переворот, — сказала Зина, войдя в комнату. — Кремень — удивительный человек. Его перевороты такие, такие…
— Прекрасные, — подсказал я.
— Нет, не то. Просто, когда он переворачивает, мне кажется, я умру от счастья. Вы этого понять не можете. Вы — все время одни. Странно, что Вам это не надоело.
— Надоело! — захотелось крикнуть мне, — еще как надоело! Но что делать?! Моя возлюбленная с каким-то рыжим гадом принимает душ! А я беспомощен, пока в кармане есть Зеленый Друг. А Вовке вполне «Челленджера IBM» хватает. По виртуальному Интернету он может заказать любую красотку. Что с того, что она будет лишь в его подсознании? Подсознание, как известно, правит человеком. И если в твоем подсознании заложено, что ты Огонь, то ты и есть Огонь, и рано или поздно тебя все равно потушат, как бы ты не доказывал, что на самом деле звать тебя Алексей Вадимович. Так что очень даже надоело.
— Давай курить, — сказал Вовка.
— Я не буду, — начала сопротивляться Зина.
— Будешь, будешь! — крикнул Вовка, и вдвоем с Зеленым Другом они начали наступать на девушку. Я тем временем заходил сзади. Зина молниеносно выхватила старинный Кольт 45 калибра.
— Первый, кто подойдет ко мне, получит пулю в лоб! Слышите вы, ублюдки, слабые и ни на что не годные, ублюдки, не имеющие даже сил, чтобы доставить удовольствие женщине, безумные паяцы, уверенно чувствующие себя лишь тогда, когда уторчены или укурены! Безответственные, не приносящие счастья ни себе, ни другим! Люди с большой буквы «Г», но обаятельные, все же, остроумные, если не на отходняках. Вдуйте еще!
Зеленый Друг галантно подхватил даму, и они закружились по комнате в разноцветном вихре слов и мыслей.
— У меня снесло башню! — грустно сказал Вовка, — теперь я не знаю, как мне дальше жить. Без башни я несущественен.
— Ого! — воскликнул я, — ты тоже это понимаешь?! А я думал, что несущественность — моя прерогатива…
— Вовка, Вовка, — закричала девушка Зина, — спаси меня от этого врага!
— Уже ухожу! — произнес Зеленый Друг, — где меня найти, сами знаете! Можно не провожать, я на колесах.
И Зеленый покатился прочь прямо сквозь стены, оставляя за собой черные закорючки запятых и специфический аромат.
— Ути-пути-тю-тю-тю! — сказал Вовка, влюбленно глядя на Зину и распуская руки во все стороны. Ей, похоже, это нравилось. Мне тоже. Но нравилось бы еще больше, если б на месте Вовки сидел я.
Но, вспомнив о прелестной Кате, я придал своему лицу самое каменное выражение и сел за «Челленджер IBM», экран которого мерцал загадочными звездочками, а, значит, компьютер находился в режиме готовности и в любой момент мог перенести меня внутрь. Например, в странное десятиэтажное здание, заполненное вражескими солдатами, роботами, людьми-мутантами, просто мутантами, злым зверьем и автоматическими пулеметами на потолках.
В первой же комнате мне пришлось пристрелить ничего не подозревающего ученого-химика, чьи талоны на еду и патроны я бессовестно забрал.
И тут заговорил репродуктор:
— Внимание, Черный Ренегат! Твоя возлюбленная Катя находится в моих руках. В руках доктора Златоогнивцева находится твоя подружка! И я уж постараюсь, чтоб ей не было скучно. Мои солдаты выстроились в очередь, и уж каждый из них, будь уверен, постарается, чтобы Кате не было скучно. Спеши, супермен, и не забудь оглянуться. За твоей спиной кто-то вылупился из яйца!
Не успел я осмыслить последних слов, как что-то сильно ударило меня в спину. Я развернулся и начал стрелять по огромному Зеленому Мутанту, похожему на студень и яичницу одновременно. Но прежде, чем я проделал во враге три дырки, он успел еще раз пустить в меня сгусток энергии. Жилет не помог. Моя голова будто взорвалась, и все вокруг стало красным.
Я очутился в огромном темном помещении, где штабелями лежали чьи-то тела. Я присмотрелся. Все тела были либо мной, либо Вовкой. Иногда попадались трупы Кремня, Юрки, незнакомых мне людей. Прикинув, я пришел к выводу, что здесь миллиарды мертвецов. Этот зал являлся собственной памятью компьютера. Сюда попадали мы, когда нас убивали. Мой свежий труп занял свое место, а я вернулся обратно в комнату и загрузил игру вновь. Теперь-то я буду осторожней, и обязательно спасу Катю. Но действие наркотика начало ослабевать, и, когда я в четвертый раз вошел в игру, репродуктор уже ничего мне не сказал.