Куда меньше повезло субмарине И-36. Капитан 3-го ранга Тэрамото скомандовал лейтенантам Иманиси и Кудо занять места в кабинах «кайтэнов» с палубы лодки вскоре после полуночи. В 3.00 лейтенанты Ёсимото и Тоидзуми проникли в свои торпеды по переходным лазам. Все вроде бы шло нормально, но лишь до тех пор, пока лодка И-36 не достигла точки старта торпед, прямо против входа в восточную протоку атолла.
Именно там и именно в момент старта обнаружилось, что первые два «кайтэна» не могут сойти с опор, на которых они покоились! Это не удалось сделать даже после запуска двигателей. Весь экипаж проклинал неудачу, постигшую их, и принялся делать это с еще большим жаром, когда оказалось, что корпус четвертого «кайтэна» дал сильную течь. Единственным человеком, который мог выйти на задание, оказался лейтенант Иманиси на третьем «кайтэне». Он стартовал в 4.54, тогда как телефоны в посту управления лодки И-36 раскалились от негодующих голосов Ёсимото, Тоидзуми и Кудо, со все большим отчаянием встречавших каждую новую безуспешную попытку освободить их торпеды. Опасность быть обнаруженными неприятелем теперь становилась почти неизбежной, и капитан Киётакэ Агэта, находившийся на борту субмарины в качестве командира группы «Кикусуи», отдал приказ прекратить выполнение задания. Лодка И-36 поднялась на поверхность, приняла на борт со своей палубы водителя «кайтэна» Кудо и снова погрузилась, заглушив двигатели, чтобы услышать звуки взрывов со стороны атолла. Первый из них прозвучал в 5.45, а в 6.05 раздался второй. У трех разочарованных водителей «кайтэнов» все еще оставалась надежда на то, что капитан Тэрамото сможет подняться на поверхность и устранить неисправность креплений, а они все же получат шанс нанести удар по врагу. Но американские дозорные корабли предотвратили такую попытку. Несколько кораблей вышли из восточной протоки в лагуну на полной скорости и принялись во всех направлениях засыпать пространство вокруг острова глубинными бомбами. По всей видимости, они считали, что торпеды были выпущены обычной подводной лодкой, находившейся неподалеку от восточного входа в лагуну. Теперь они надеялись атаковать ее до того, как ей удастся уйти. Корабли сбросили более сотни глубинных бомб, но ни одна из них не легла даже близко к лодке И-36.
И все же ей пришлось оставаться в погруженном состоянии около девятнадцати часов, и воздух внутри нее стал очень тяжелым. В конце концов капитан Тэрамото решил пойти на риск быть обнаруженным врагом, поскольку ему надо было зарядить аккумуляторы и проветрить лодку. Без двадцати двенадцать ночи он поднялся на поверхность моря; вражеских кораблей в пределах видимости не было, поэтому лодка в надводном положении полным ходом взяла курс на север и без каких-либо происшествий покинула район атолла.
Я был переведен с Оцудзимы за четыре дня до того, как субмарины И-36 и И-47 успешно атаковали врага. Как и половине группы, прибывшей с Цутиуры, мне было приказано проходить далее службу на базе Хикари, расположенной гораздо ближе к Куре. Программа выпуска «кайтэнов» развивалась быстрыми темпами, вскоре должны были поступить новые торпеды, а на базе Хикари, представлявшей собой частично законченный военно-морской арсенал, считавшийся крупнейшим на Востоке, можно было подготовить куда больше водителей.
Уже будучи в Хикари, мы услышали об успехе группы «Кикусуи». Я очень грустил по Камибэппу, Кондо, Мураками и Уцуномии, которые погибли вместе с лодкой И-37, не получив шанса нанести удар по врагу, но я изо всех сил сдерживал стоявшие в горле рыдания, повторяя часто произносимые японцами слова: «Сиката га най!» — «Ничего не поделаешь!». Судьба распорядилась так, чтобы нескольким водителям «кайтэнов» не суждено было достичь своих целей.