И священником этим будет племянник Эдгара, малоприятный Уильям Осмонд. Этим вечером он присоединился к общей трапезе, алчно поблескивая своими маленькими глазками при любом упоминании об ордалии каленого железа. Причем, судя по всему, мысль о самом каленом железе интересовала его гораздо сильнее, чем подробности ритуала.
— Насколько сильно его надо раскалить, Барлинг? Докрасна или добела?
От такого вопроса вновь напившийся сверх всякой меры и оттого безмерно же благодушный Эдгар расхохотался так сильно, что в его распахнутом рту стали видны полупережеванные куски говядины. При этом он размахивал кулаком, в котором плашмя зажал лезвие собственного ножа.
Барлинг попытался осадить этот неуместный пыл:
— Вполне возможно, что это и не понадобится, сэр священник. Сила ордалии отчасти заключается в самом ее ожидании. К тому же не забывайте, что мне предстоит немало работы, прежде чем мы перейдем к этому шагу.
— А хоть бы и так. — Теперь Эдгар прижал лезвие ножа к руке племянника и зашипел: — Ш-ш-ш-ш-ш… Каково, а?
Тут уже оба принялись хохотать, пока у них на глазах не выступили слезы.
Сидящий напротив Барлинга молчаливый Стэнтон тоже выпил немало, но, в отличие от хозяина усадьбы, вино его ничуть не развеселило — обиделся, видно, на замечания по поводу своего недостойного поведения. Барлинга весьма озадачили туманные намеки парня касательно личного участия де Гленвиля в назначении его посыльным. Судья и правда попросту известил старшего клерка о прибытии Стэнтона, не вдаваясь в подробности. Ну и пусть. Барлинг непременно докопается до правды, но в другой раз. Дел ему сейчас и без того хватало, причем гораздо более срочных.
Он вдавил свежезаточенный кончик стилуса в дощечку и начал первую из своих записей: Джеффри Смит: убит. Июня четвертого дня года Господа нашего 1176-го.
Вино ничуточки не развязало парню язык — посыльный молчал весь вечер напролет.
В деревне Клэршем, что в графстве Йоркшир.
Посыльный ли? Кто знает. Стилус двинулся дальше.
Кузнец. Тайное убийство.
Теперь Стэнтон был его помощником в самой неподходящей для таких игр ситуации. Хорошо, что Эдгар с Осмондом не выразили и тени сомнения в полномочиях парня. Хотя у них и не было причин для этого. Клерк быстро перебрал в памяти недавние события: они со Стэнтоном стоят во дворе суда, потом внутри его, затем дорога сюда… Да, он и дальше сможет с легкостью выдавать Стэнтона за своего помощника.
Хотя тот сам чуть было все не испортил. «Сэр Реджинальд, а какого роста был Джеффри Смит?» Причем этот глупый вопрос прозвучал в зловонном воздухе кузни не единожды.
Барлинг решил в тот миг, что уши сыграли с ним злую шутку, и уставился на Стэнтона. Он ведь как раз осматривал кузню и меньше всего хотел, чтобы кто-то помешал ему сделать все в соответствии с заведенными порядками и приемами.
Убийство произошло в собственной кузне Смита. Свидетелей нет.
Осмотр кузни. В этот момент он должен был сосредоточиться только на осмотре и ни на чем другом. Но, влекомый личными воспоминаниями, Стэнтон открыл рот и мигом нарушил весь порядок.
Смерть вызвана переломом черепа. Орудие убийства — тавро. Лицо повреждено тем же предметом.
Обычная картина для подобных убийств. За долгие годы в суде Барлинг не раз видел, как в делах законных страсти чересчур часто берут верх над фактами и трезвым отстраненным взглядом. Закон между тем должен опираться на внятное непротиворечивое рассуждение. Дела делаются именно так, и эмоции тут ни к чему. В Клэршеме же страсти били через край.
Тело обнаружила дочь убитого Агнес Смит.
Взять хотя бы вполне объяснимые эмоции этой самой Агнес Смит. Она не только столкнулась с горькой утратой близкого человека, но и самолично сделала ужасающую находку. Отдельная тема — ее агрессивный напор. Барлингу не так уж часто встречались молодые женщины, настолько рьяно жаждущие вздернуть человека.
Тело погребено при церкви — возможности осмотреть его не было.
В случившейся под стенами кузни суматохе он ждал — и даже боялся, — что Агнес Смит вот-вот вырвет Линдли из рук Стэнтона и расправится с ним на месте. Сделать это было бы не так уж и сложно — охранник из посыльного получился так себе. Барлинг покачал головой.
В убийстве подозревается Николас Линдли — беззаконник, назвавшийся нищим.
Барлинг вполне мог понять истоки кровожадной мстительности селян — безграмотные и невежественные всегда поддаются эмоциям. Ждать от них должного исполнения правосудия не приходится, добиться его — задача Барлинга. Бремя тяжкое, но он с радостью готов был принять его ради своего короля.