— А может, и нет, — покачал головой Барлинг, — этим утром Стэнтон стал свидетелем ужаснейшего зрелища. В таких обстоятельствах проще простого пропустить что-нибудь важное. Мы выйдем, когда я буду готов.
Громкий вопль прорезал какофонию, доносившуюся с улицы. В разы громче остальных.
Женский.
— А это еще кто, во имя всего святого? — Осмонд стиснул руки.
Эдгар припал к щелястым ставням:
— Агнес Смит. Палкой какой-то размахивает. — Он пошел к дверям. — Я выйду к ним, пока она кого-нибудь не убила.
— Пойдемте, Барлинг. — Стэнтон тоже поднялся на ноги. — Надо идти.
Барлинг последовал за Эдгаром вместе с молодым посыльным.
Следом за ними плелся дрожащий Осмонд.
— Я буду краток, — пробормотал Барлинг, — будьте уверены, Стэнтон.
— Делайте что должно, Барлинг. Все будет хорошо.
Они подошли к входной двери, с порога которой Эдгар уже вовсю орал на своих слуг и конюхов:
— Да заберите у нее эту штуку! Быстро! Это ж девчонка! Не то я сам!
Барлинга встретили волны криков и десятки вскинутых рук.
Снаружи оказалось ничуть не прохладнее, чем в зале. Низкие черные облака заполонили небо, и в воздухе повисло тяжелое напряжение близящейся бури.
Посреди общей кутерьмы металась Агнес, сжимая обеими руками длинную суковатую палку и замахиваясь ею на каждого, кто пытался приблизиться.
— Пресвятые угодники! — Осмонд все же решился переступить порог.
Один из конюхов Эдгара схватил женщину за руку, но после энергичного удара в пах сложился вдвое и рухнул на землю под сочувственные возгласы и свист.
Барлинг собрался с духом, сделал глубокий вдох и, заранее чувствуя отвращение, издал самый громкий окрик, на который был способен:
— Хватит!
Сработало. Зычный голос заставил людей затихнуть в любопытном молчании. Даже Эдгара.
Первой молчание нарушила Агнес. Он вперилась взглядом в Стэнтона:
— Это правда, Хьюго?
Он кивнул:
— Да, Агнес. Мне очень жаль.
— Нет! — Женщина с размаху обрушила палку на камни, которыми был вымощен двор. — Нет! — Еще удар.
Палка надломилась, и Агнес отшвырнула ее прочь.
И тогда прямо на глазах у Барлинга, под взглядами всех, кто был рядом, она, уверившись в смерти Томаса Дина, впала в сущее исступление. Из уст Агнес вырвался поток надломленных криков и визга, она колотила себя по голове руками:
— Нет! Не может быть! Не может! Нет!
Селяне смотрели на нее в полном недоумении. Они-то считали, что Дин был соучастником Линдли и помог тому сбежать. Но Барлинг благодаря Стэнтону вполне понимал причину этого горя.
А потом Агнес и сама закричала об этом, открываясь всему миру:
— Томас Дин любовником моим был! Мужем моим должен был стать!
Она упала на колени и, заваливаясь на бок, как раненое животное, отчаянно вцепилась в свои волосы.
Толпа разразилась изумленными криками и полными возмущения возгласами:
— Из-за тебя убили Бартоломью Тикера!
— Это Дин Линдли выпустил!
— Ах ты шлюха! Шлюха!
— Пропустите. — Хильда Фолкс выбралась из толпы и наклонилась над Агнес, положив руку ей на плечо: — Вставай, милая. Ну же. — Она смогла поднять женщину на ноги.
— Я хочу, чтобы вы все хорошенько услышали то, что я сейчас скажу, — объявил Барлинг. — Как большинство из вас уже знает, сегодня утром был убит камнетес Томас Дин. Тело обнаружил мой помощник Хьюго Стэнтон.
— Это все ублюдок Линдли! — яростно выкрикнула какая-то толстуха.
— Он нас всех в постелях перережет!
— Всех!
Барлинг вскинул руку, призывая к тишине. Он заметил, что насупившийся Эдгар не присоединяется к крикам. По крайней мере пока.
— Пока Линдли не пойман, всем вам следует принять разумные меры предосторожности. Все погибшие в момент смерти были одни, так что старайтесь держаться вместе, особенно если куда-то собрались. Хорошенько запирайте двери на ночь. Убедитесь, что у вас есть чем обороняться и чем защитить себя.
— Вроде того, что у Джеффри Смита по стенам висело? — это был Эдгар. Еще бы. — Или вон Томас Дин, тоже здоровяк был. Да даже Тикер был здоровенным, хотя драться и не умел.
Толпа ответила на его слова ревом.
Но лорд еще не закончил:
— Мне надоело топтаться на месте! Любого, кто доставит мне труп Линдли, я награжу из собственного кармана!
Снова рев и приветственные крики.
Чума возьми этого олуха с его болтливым языком!
Барлинг вновь выкрикнул:
— Хватит!
Он постарался окинуть своим взглядом как можно больше обращенных к нему злых лиц: