Джон стоял рядом, лениво перекатывая во рту свой язык и явно наслаждаясь перерывом в работе.
К удивлению Маргарет, пальцы наткнулись на кожу. Добрую кожу. Она вытянула находку. Башмак. И хороший. Поискала еще. Второй. Но откуда?
Впрочем, в любом случае это не ее дело — и не Джона. Питер поколотит их обоих, если узнает, что они совали нос куда не надо.
И все же что-то тут явно было не так — нельзя же поймать в силки пару башмаков.
За спиной шумно вздохнул Джон, и она перестала колебаться.
Неважно. Пара башмаков не стоит взбучки. И она сунула их обратно в очески.
— Словом, я оставила башмаки там, — сказала Маргарет в напряженной тишине залы. — Набрала сколько нашла подходящей шерсти и пожелала доброй ночи Джону. Дома еще поработала и пошла спать. Проснулась как всегда, на заре, и рядом спал Питер. Ну а потом пошли обычные дела. Я подметала двор, когда узнала о сэре Реджинальде.
— Ужасные новости, госпожа Вэбб, — у изгороди остановилась пара слуг Эдгара. — Слышали уже?
Маргарет потрясенно слушала их сбивчивый рассказ об убийстве лорда.
Ее рука взлетела ко рту.
— Да когда ж это все закончится? Когда Линдли уже изловят?
Тот слуга, что был повыше, покачал головой:
— И не надейтесь, пока главный тут этот королевский клерк, Барлинг.
— Сейчас опять чушь всякую спрашивал, — добавил второй. — Про башмаки какие-то, которые сэр Реджинальд, упокой Господь его душу, будто бы дал Линдли или что-то вроде.
Во рту Маргарет пересохло.
— Точно башмаки?
— Ага, сам нас расспрашивал. — Слуга с отвращением сплюнул. — Тупой ублюдок.
Товарищ потянул его за рукав:
— Пойдем уже. Скорбный денек, госпожа Вэбб.
— Воистину скорбный.
Маргарет смотрела, как они уходят, крепко сцепив руки на метле и не в силах пошевелиться.
Башмаки. Спрятаны в сарае. И она о них не знала. А слуга короля расспрашивал о них, расследуя убийство сэра Реджинальда.
Надо отнести эти башмаки Барлингу — и побыстрее, пока не проснулся Питер.
Маргарет с бешено колотящимся сердцем поспешила к сараю и вошла внутрь, прислонив метлу к стене.
Джон уже начал топтать шерсть, они обнялись.
Маргарет подошла к спрятанной за бочки корзине и сунула дрожащую руку в груду оческов. Слава богу, башмаки по-прежнему были там. Она сунула оба под свой передник. Мигом обернется.
А потом сзади раздался голос:
— Ты что тут делаешь, Маргарет?
— Ясное дело, это Питер был, — сказала Маргарет, — велел мне засунуть башмаки обратно и идти с ним в дом. Сказал, что утопит Джона в валяльной яме, если не послушаюсь. И я пошла с ним. Что мне еще оставалось? Зашла в дом. Он был сзади. Больше я ничего не помню.
— Этот момент вполне мог оказаться последним в вашей жизни, госпожа Вэбб. — Барлинг сдержанно кивнул. — Несомненно, таков и был план вашего супруга — ударить вас по голове и оставить мертвую, как он полагал, на полу. — Клерк вновь повернулся к зале: — Затем Вэбб покинул дом и дерзко присоединился к поискам Линдли. Что вы помните из дальнейших событий?
— Как лежу в комнате усадьбы сэра Реджинальда Я не знала, сколько прошло времени, но при виде Джона мое сердце успокоилось, потому что он был со мной и в безопасности — хотя бы в тот момент. Но тут же вновь наступило забытье. А потом я услыхала, как вошел Хьюго Стэнтон. — Маргарет бросила благодарный взгляд на посыльного. — У меня получилось открыть глаза, и я хотела рассказать про башмаки и про Питера, но не смогла сказать ни слова. В голове они были, а сказать не получалось.
— Удар по голове часто приводит к подобным последствиям — порой и на всю жизнь. Слава Господу, что он избавил вас от подобной муки. Но вы, несомненно, мучились, когда лежали неподвижно и не имели возможности поделиться важнейшими сведениями. Помочь же вам мог лишь один человек, верно?
— Да, сэр.
— И кто же это?
— Мой сын, Джон.
Барлинг увидел недоумение на обращенных к ним лицах.
— Расскажите нам, каким образом он мог это сделать.
— Конечно. Видите ли, все вокруг всегда считали Джона полоумным дурачком.
— Но вы придерживались иного мнения.
— Все вышло случайно, ему тогда было всего четыре года, — сказала Маргарет. — Но я всегда считала это десницей Божьей.
Сверток ткани тяжело давил на плечи Маргарет. Дорога до монастыря заняла больше времени, чем она думала, и надо было поспешить. Джон остался с Питером, и ее, как всегда в таких случаях, мучил тошнотворный страх.
Вдруг ее мальчик подойдет к камину, не углядев огня своим косым глазиком, а Питер этого не заметит.