Б ы л и н и н. Помогать таким, как ты, это как можно больше с вас требовать, тогда и порох выдумаете…
А д а м о в. Первый вариант: караван не пробьется на север и мы возвращаем его в Заполярный.
Б ы л и н и н. Обратного пути уже нет. Пролив забит льдами.
А д а м о в. Оставляем караван во льдах до подхода атомного ледокола. Зимовать… Это второй вариант.
Б ы л и н и н. Все побережье ждет этот караван! А ты видел, как зимой на Севере ребятишки… цветы на окнах жуют? Ты слышал, как больным в бреду картошка свежая снится?
А д а м о в. У нас в беде людей не оставят. Забьют тревогу, бросят на помощь авиацию, все! А может, это даже верней и лучше…
Б ы л и н и н. Лучше кому?
А д а м о в. Такой стране, как наша, все по плечу.
Б ы л и н и н. Извини, но не знаю, что подлее: сидеть на шее народа и брюзжать: «У нас все из рук вон плохо!» — или сидеть на той же шее и кричать: «Нам все по плечу!»
А д а м о в (продолжает ход своих рассуждений). Великий шахматист Чигорин сказал: «Кто атакует, тот ищет!»… Третий вариант: корабли прорвутся на север. Но кто мне даст гарантию, что при сложившейся ситуации их в пути… не раздавят льды. Даже если это будет всего лишь одно судно?
Пауза.
Б ы л и н и н. Ты на войне был? Да что я говорю, — конечно, не был. Так вот, командир перед боем обязан планировать процент потерь, как это ни трагично: столько-то будет убито, столько-то ранено… Здесь тоже фронт!
А д а м о в. А другой великий шахматист, Стейниц, изрек: «Кто защищается, тот находит!»… Так вот, Михаил Михайлович, вы сдадите мне дела не раньше, чем сами примете решение. Решение, которое оптимально обеспечит судьбу каравана!
В штаб вбегает Л ю д а и Р о с о м а х а.
Л ю д а. Над поселком кружит вертолет!
Р о с о м а х а. Вслепую идет!
Б ы л и н и н. Что?!
Р о с о м а х а. Слушай, начальник…
Теперь отчетливо слышен шум вертолета.
Какую непогодь пробивает. А ты меня здесь держишь!
Л ю д а. Только бы благополучно сел, не разбился, господи…
Р о с о м а х а. И другим летать, выходит, можно!
Б ы л и н и н. Марина, откуда вертолет, почему не доложили?!
М а р и н а. Я лишь выполнила приказ…
А д а м о в. Это я вызвал начальника каравана капитана Звездина.
Пауза.
Б ы л и н и н. В такой момент оставить караван без командира?!
А д а м о в. Извини, не посоветовался. Но обстановка такова, что мы не можем, не имеем права больше действовать вслепую.
Б ы л и н и н (не сразу). Вот хожу вокруг да около, а ухватить не могу…
А д а м о в. Что ухватить?
Б ы л и н и н. Правду! Твоя она или моя и сколько их в жизни?!
А д а м о в. Беда припрет, и заяц косой на волка кидается.
Л ю д а (вдруг). Тише!
Все прислушались. Шума вертолета больше не слышно.
М а р и н а. Сел, приземлился… (Вдруг сорвалась с места и, накинув на ходу полушубок, выбегает из комнаты. Следом за ней Люда и Росомаха.)
А д а м о в. Михаил Михайлович, не глядите на меня так убийственно, вы же сами в душе одобряете мое решение: этот вызов был необходим. А вы бы мне его не разрешили. Ведь не разрешили бы, нет?
Б ы л и н и н. Не разрешил.
А д а м о в. Ну вот видите. А кончилось все благополучно.
Б ы л и н и н. Цыплят по осени считают!
Входит З в е з д и н, он в морской «канадке», несмотря на мороз, в фуражке с золотым шитьем, с крабом.
З в е з д и н. Начальник каравана капитан-наставник Звездин прибыл по вызову!
Б ы л и н и н. Здравствуй, Константин Васильевич…
З в е з д и н. Михалыч!
Обнялись.
Б ы л и н и н. Вот, знакомьтесь: новый начальник штаба, Юрий Алексеевич Адамов.
З в е з д и н. Шутите, Михаил Михайлович… Сейчас вы нам как компас, как слепому поводырь нужны!
А д а м о в. Садитесь, капитан.
З в е з д и н. Уф… А знаете, снег на берегу и тот совсем иной: солнцем пахнет!
А д а м о в. Выпили?
З в е з д и н. Шесть месяцев на твердой земле не стоял. Из-под ног уходит…
А д а м о в. Где сейчас находится ваш караван? Отметьте на карте.
З в е з д и н. Вот здесь, в квадрате «С», «А», 14—49.
Все склонились над картой.
А д а м о в. Почему потеряна с вами связь?