Кургинян: И что? И что?
Кожемяко: Это плохо или хорошо?
Кургинян: А Вы — за военный коммунизм?
Соколов: Ровно за это…
Кургинян: А вы за военный коммунизм?
Соколов: Подождите на меня вопить. Вы тут вопили полчаса. Дайте два слова сказать по существу.
Кургинян: Вы очень вежливы. Вы очень вежливы. Вы очень вежливы.
Соколов: Так вот, люди шли заработать, чего им до сих пор не давали. А дали им заработать… Совершенно не была целью этой кампании никакая … никакой подъем… производительности труда. Это вторичная была цель и очень далекая. И было понятно уже после провала всяких соревнований до этого, уже в 30-м году был понятен провал этого соцсоревнования как метода усиления производительности. Смысл был очень простой — собирались отменять карточки, надо было поднять расценки. Поэтому придумали господина Стаханова, подняли нормы.
Кургинян: (Кожемяко) Расценки…
Соколов: Обратите внимание, какой же здесь энтузиазм, какой же здесь рост снизу? Вообразите себе, 1935 год — чего там снизу растет, там же все под асфальт укатано? И вдруг 1 сентября…
Сванидзе: Завершайте, пожалуйста.
Соколов: …1 сентября Стаханов обнаружился, а уже в середине ноября — Всесоюзный слет и товарищ Сталин на нем выступает. Ну, какая там низовая инициатива? Перестаньте.
Млечин: Спасибо большое. Я буквально одну секунду — я процитирую донесение…
Соколов: Бернард Шоу, конечно лучше знает, что Стаханова рабочие любили…
Кургинян: Лучше всех знаете Вы.
Соколов: …но сам Стаханов прекрасно знал…
Кургинян: Лучше всех это знаете Вы.
Соколов: …и сам Стаханов до конца дней своих…
Кургинян: Вы с ним разговаривали?
Соколов: …я не дам себя перекричать.
Кургинян: Вы с ним разговаривали?
Соколов: Я не дам себя перекричать.
Кургинян: Ну, не давайте, не давайте.
Соколов: Да. Убедить, может быть, позволю, а перекричать — не дам.
Кургинян: Сейчас займемся этим. Сейчас займемся.
Соколов: Сам Стаханов прекрасно знал, чего стоит эта народная любовь. И до конца своих дней в 70-е годы обходил группы людей, которые казались ему фабричными рабочими, боясь, что его отмутузят.
Кургинян: Понятно.
Млечин: Я …хм… Одну секундочку, я процитирую из сводки…
Сванидзе: 20 секунд.
Кургинян: К счастью, он этого не слышит.
Млечин: …из сводки НКВД…
Кургинян: К счастью, он этого не слышит.
Млечин: …предназначенное для Сталина характерное высказывание: «Экономист дорожного ОРС, — не важно, — в кругу сослуживцев говорил: „Если Стаханов перевыполнил свою норму на 700%, это значит, что рабочий Стаханов эксплуатируется советской властью на 700%. Т. е. в стране существует невиданная эксплуатация рабочего класса. Методы работы Стаханова приведут к снижению фактического материального уровня рабочих, увеличат физическое и умственное напряжение до степени истощения рабочих“». Всё тогда уже было понятно людям.
Сванидзе: Это когда?
Млечин: Это сводка от 9 декабря 1935 года, через …август, сентябрь, октябрь… через 4 месяца.
Кургинян: Чья сводка?
Сванидзе: Прошу Вас, Сергей Ервандович, Ваш вопрос.
Кургинян: Скажите, пожалуйста, а это плохо, что была введена прогрессивная оплата труда?
Соколов: На этот вопрос нельзя ответить да или нет.
Кургинян: Вы это сами себе присвоили — откуда вы решили, что я спросил — да или нет?
Соколов: Значит, введи…
Кургинян: Я Вас спрашиваю, человеческий вопрос — плохо это или хорошо?
Соколов: Нет, не человеческий вопрос, потому что это не хорошо и не плохо. В каких обстоятельствах это делается? В зависимости от того, в каких обстоятельствах это делается, это может быть хорошо или плохо.
Кургинян: Подождите, подождите, тогда следующий вопрос…
Соколов: Делается это, как это было сделано в 1935 году, для того, чтобы поднять нормы выработки немедленно, через 3 месяца, и сократить тем самым зарплату у всех остальных.
Кургинян: Понятно.
Соколов: И тем самым спасти социалистический бюджет.
Кургинян: Хорошо. Значит, в принципе, то, что заработную плату повышают — для чего это делается, мы разберем позже, — значит, мы не стоим… все здесь…вот все, стоящие здесь, не стоят на позиции того, что если человек за очень большую работу получает гораздо больше, да? это плохо. Любая другая точка зрения, бывает — там уравниловка, но вряд ли это здесь сейчас в этом зале прозвучит.
Млечин: Но Вы ж немножко … Вы ж передернули … Вы ж услышали совсем другое — повышается общая норма, один человек получает больше, а все остальные получают вместе, все. Вот о чем идет речь.
Кургинян: А вот это мы дальше разберем. Второй вопрос. Нормы до момента, когда они были повышены, были нормальные? Они отвечали индустриальной фазе развития, так сказать, цивилизации? Они были такими, как в других странах мира? Вот какие были нормы? Вы бы не проконсультировали меня по вопросу о нормативах?