Какова же была эта культурная традиция? В какой общественной среде она сформировалась? Что характеризовало историческую обстановку, в которой создавались “Тарих ас-Судан” и “Тарих ал-фатташ”, и то прошлое, которое они так полно и ярко отобразили? Чем объясняются те или иные акценты в тексте?
Подробный ответ на все эти вопросы потребовал бы специального исследования, которое едва ли возможно в рамках введения к переводу памятников. Поэтому, отсылая читателя к другим публикациям (часть их он найдет в приложенной к переводу библиографии), я попытаюсь в самой сжатой форме обрисовать историко-культурную обстановку в средневековом Западном Судане, кульминацией и выражением которой и стало создание местными авторами предлагаемых ныне читателю памятников.
И все же одно предварительное замечание, по-видимому, следует сделать. Дело в том, что, хотя исторические сочинения создавались в Томбукту в мусульманской среде людьми, гордившимися своей принадлежностью к этой среде, такие сочинения не могли не отразить ту огромную массу элементов традиционной доисламской культуры, на которой здесь, собственно, и выросла блестящая цивилизация мусульманского образца. С влиянием этой традиционной культуры и со множеством ее проявлений читатель встретится неоднократно.
Западный и Центральный Судан — огромная географическая область, протянувшаяся через Африканский континент от Атлантики до Дарфура и от южных окраин Сахары до зоны тропических лесов, — был той частью континента, куда раньше всего начала проникать средневековая арабская культура и где она добилась наибольших успехов, во всяком случае на протяжении почти шести веков между появлением первых арабских отрядов в Северной Африке и падением последних христианских государств в долине Нила. Ни Нильский Судан, ни прибрежные районы Восточной Африки не могли в этот период сравниться с Западным и Центральным Суданом по темпам и размаху проникновения ислама и неразрывно с ним связанных арабского языка и культуры (см. [Куббель, 1977, с. 108—109]). Хотя культура эта и называется арабской, необходимо помнить, что на самом деле она представляла очень сложное и многослойное образование, в котором наряду с арабским во множестве присутствовали персидские, индийские, греческие, среднеазиатские и иные элементы. Распространение ее в суданских районах объективно означало расширение знакомства народов Африки с достижениями народов других частей света и в то же время способствовало увеличению их вклада в культуру всего человечества. Конечно, не следует преувеличивать степень знакомства африканцев с этой культурой; она сделалась достоянием очень немногочисленной верхушечной прослойки общества, а масса африканцев-общинников оставалась неразрывно связанной со своими традиционными обычаями и верованиями. Но примерно таким же было положение во многих других окраинных районах мусульманского мира. А главное, уровень культуры и роль ее в культурной истории человечества отнюдь не поддаются определению чисто арифметическими показателями: в этой сфере — да и не только в ней — действуют гораздо более сложные и опосредованные взаимосвязи и зависимости. Продвижение мусульманской культуры в Судан облегчалось существованием сложившегося и проверенного на протяжении многих столетий опыта контактов между ним и странами Северной Африки. Контакты эти в основном были торговыми и с незапамятных времен строились вокруг обмена слоновой кости, страусовых перьев, а позднее также золота и невольников, доставляемых из Судана, на ремесленные изделия присредиземноморских областей, а главное — на соль Сахары. Естественно, что ислам и мусульманская культура (в какой-то степени эти термины были синонимами в африканском средневековье) двигались на юг вдоль древних торговых путей. И столь же естественно, что очень долго приходивший с севера мусульманин был купцом и соответственно всякий купец с севера был мусульманином. Эта связь в большей мере сохранилась и тогда, когда в Судане появились мусульмане из числа черных африканцев: распространение ислама происходило теперь уже усилиями местных торговцев (хотя слово “усилия” в данном случае, пожалуй, не самое удачное: распространение ислама происходило здесь чаще всего как раз без особых усилий, мирным путем).