С тех пор семья не бедствовала, трое сестер и четверо братьев Ероса так же вносили посильную лепту в благосостояние семьи, трудясь на разных объектах клана. В двадцать лет наш герой, как и все юноши клана, призвался на срочную службу в ряды местной самообороны. Отслужив три года срочной и еще столько же по контракту, Ерос вернулся на гражданку и влился в семейный бизнес. Отец к тому времени получил статус старейшины клана и готовился войти в его Совет.
Рудник на Планете «Мис» процветал, залежи марита были очень богатые, и Ерос решил расширить добычу, выкупив еще два соседних рудника. В планах у предприимчивого печорца было дальнейшее расширение бизнеса путем закупки добывающих малых кораблей «Жмалан», с их помощью он рассчитывал организовать добычу марита в астероидном поясе. Семья была против таких инвестиций, однако Ероса сделал по-своему, и пятёрка шахтерских малых кораблей с наёмными пилотами активно добывала марит в свободной экономической зоне астероидного пояса Системы «Сард».
— Надо бизнес диверсифицировать! — Внушал членам семьи Ероса. — Нельзя складывать кредиты в одну кубышку.
На что отец, дав возможность сыну поумничать, авторитетно отвечал:
— Вот станешь главой семьи, тогда и делай что хочешь, а за самоуправство и не послушание ответишь по всей строгости нашего уклада.
Молодой новатор после этих слов спал с лица и, сняв «Увекс», вышел во двор родительского дома. Печорцы чтили законы предков и ослушание главы семьи считалось серьезным проступком. В первый раз виновник мог отделаться полусотней плетей, во второй раз его проклинали и изгоняли из семьи.
На дворе было начало короткого печорского лета, поэтому температура не превышала пятнадцати градусов мороза. Ероса молча подошел к вкопанному в грунт столбу позора и обхватив его покрепче руками приготовился к экзекуции. Весть о предстоящем представлении с легкой руки кого-то из братьев или сестер провинившегося быстро облетела округу, и понаблюдать за наказанием собралось человек двести.
Отходил отпрыска глава семьи знатно, вся спина и ягодицы были изрублены в мясо. Ероса пролежал в своей комнате, мучаясь от боли и периодически теряя сознание, почти четыре дня. Использовать в таких случаях медкапсулы категорически запрещалось. На пятый день жар спал, раны подсохли, боль поутихла. Посчитав, что сын искупил вину сполна, отец семейства разрешил матери поставить ему на измученное тело индивидуальный медицинский модуль, которые обычно использовали военные, охотники и спасатели.
— Надеюсь, ты усвоил урок. — Строго смотря на стоящего перед ним сына, произнес глава семейства. — Во второй раз на снисхождение можешь не рассчитывать.
Ероса в ответ молчал, с вызовом глядя на родителя. Несмотря на весь этот архаичный цирк, он не изменил своего мнения и планировал продолжать развитие пустотной добычи.
Поняв, что сын все равно будет делать по-своему, отец махнул рукой и беззлобно рявкнул:
— Изыди с глаз моих, неслух!
Споры с Главой семейства на предмет, как вести дела, это было не самое неприятное, что могло случиться в жизни Еросы. Настоящие неприятности у него начались в тот момент, когда один из старейшин клана предложил ему свою дочь в жёны. Молодой мужчина сгоряча отказался, да еще прилюдно, тем самым нанеся оскорбление семье невесты. Нравы в клане «Печора» царили строгие, «отказная» девушка обречена была оставаться до конца своих дней старой девой. Влиятельный старейшина приложил все силы, чтобы скомпрометировать Ероса и его семью. К тому же несостоявшийся тесть был вхож к самому Ювенарию и в совете клана имел существенный вес, поэтому неприятности не заставили себя долго ждать.
На складе одного из рудников, принадлежащих семейству Еросы, вдруг чудесным образом обнаружилась крупная партия наркотиков из так называемого Треугольника. Употребление веществ, туманящих разум, а тем более их распространение в клане «Печора», считалось серьезным преступлением и каралось смертной казнью или изгнанием из клана. Для печорцев первое было предпочтительней, так как для них жизнь вне клана была хуже смерти. Изгои обычно со временем или кончали с собой, не пережив разлуки с близкими и привычным жизненным укладом, или озлобившись, пытались вредить клану, что рано или поздно заканчивалось их уничтожением. Только единицы находили себя во внешнем мире и встраивались в сложный механизм под названием Содружество.