Стрекоза ненадолго зависла над землёй в метрах десяти, а затем так резко набрала высоту, что у пассажиров заложило уши. Город стремительно уменьшившийся в размерах, оказался как на ладони. Теперь авантюристы могли видеть полный масштаб разрушений. Все районы города кроме центрального и порта сильно пострадали от атаки Одноглазого Магистра. Вместо плотного пятна черепичных крыш, в городской застройке виднелись прорехи разрушенных домов. Везде повсеместно витала какая-то странная белёсая дымка – всё, что осталось от костей нежити, попавшей под удар. Вид у Конкорсо был такой, будто вокруг разбушевалось землетрясение. И на этом фоне посреди всеобщей разрухи особенно сильно выделялось большое круглое опрятное пятно, центром которого был Морской Бастион. Барьер Сойки не смог укрыть всех, но даже оставшееся без повреждений сердце города было пусть небольшой, но всё же победой, так как там укрывалась основная масса жителей, ранее перебравшихся из остальных районов.
– А это ещё что за чудо-юдо?! – выкрикнул один из подчинённых Бруно. Над Морским Бастионом развернул крылья огромный костяной дракон. Небольшая фигурка восседала на нём, в то время как дракон-нежить скалил пасть и готовился подняться на крыло, источая вокруг себя синеватый туман.
– Да он просто огромный! – выдохнула жрица Алой Богини. – Вы посмотрите, какой размах крыльев у этой штуки.
– На костяном драконе может восседать только Бледный Господин, – Жизель уставилась на глаз, что покоился у неё в руках. – Я же изучала писание нашей веры. Дракон зовётся Побеждённый Деспот. Он является символом могущества Бледного.
– Не стоит делать поспешных выводов, – ответила Мари-Авелин.
– Но ведь это точно папенька сидит верхом драконе из костей.
– Когда вернёмся обратно в Промис, я всё объясню, – ответила ей маркиза. – А пока, постарайся не морочить себе голову.
– Но, маменька… – продолжала допытываться распереживавшаяся вампирка. – Зачем все эти тайны? Неужели даже мне не дозволено знать?
– Неугомонное дитя, – вздохнула маркиза. – Твой отец не бог. У него с Сойкой схожие обстоятельства. А всё потому, что у смертных слишком короткая память и слишком впечатлительная натура. Переубеждать людей – бесполезное и глупое занятие. Пусть думают, что хотят. И верят во что хотят и в кого хотят. А Бледный господин или Бледная Госпожа? Да какая разница. Всё равно никто уже точно не помнит, как было на самом деле. Самое главное тогда я смогла воскресить любимого, пусть и пришлось превратить его вампира. А какой-то там костяной дракон даже не стоит упоминания. Но голодная до жареных мифов молва почему-то охотнее любит байки про костяных драконов. Людям было наплевать, что прославленный герой, который защищал их жизни, погиб за них. Ведь их шкуры теперь были вне опасности. Они даже забыли его имя. Но вот дракон-нежить – это другое дело. Его обязательно надо запомнить, да ещё и выдумать ему бессмертного господина, чтобы рассказывать было интересней.
Дракон всё-таки взлетел, тяжело взмахивая крыльями. За ним, словно искорка, последовала Сойка. Эти двое устремились к морю, прямо туда, где расположились корабли Альянса. Глаз в руках Жизель вдруг стал излучать бледно-золотое сияние. Вода под кораблями забурлила и стала утаскивать одно судно за другим на дно. Вот огромный линкор провалился в морскую пучину, и волны сомкнулись над ним, завершив погребение. За ним последовали ещё несколько посудин помельче. Какое-то странное мясистое существо, расположившееся на палубе виверноносца, начало палить магическими лучами по дракону, но всё было без толку. Тварь увлеклась и не заметила, как Сойка со всего духу врезалась во флагман Альянса Синего Моря. Морской Конёк треснул пополам, не выдержав взрыва, что последовал за всплеском алого огня. Огромный неповоротливый корабль надломился, и две его уже независимые части стали медленно загребать воду, постепенно погружаясь. Матросы, с высоты полёта больше похожие на муравьев, суетливо попрыгали за борт, спасаясь с обречённого корабля. Монстр, что пулял магией с виверноносца, вдруг исчез в портале, поняв, что корабль обречён. Как только это произошло область пены окончательно захватила корабли, топя их один за другим. Морской Конёк не избежал участи и тоже скрылся в пене, закончив свой жизненный путь.