— Мой принц, вы устали?
— Нет, я не устар-р-р, нискор-р-речко не устар-р-р!
А сейчас волчонок прыгал в свое удовольствие. Ведь когда он скачет рядом с Киринном, стража, конечно, все равно подергивается, но схватить уже не пытается.
Начальник замковой стражи, завидев парочку приодетых в роскошные поддоспешники лесовиков и надменных детей Дома Камня, кивнул им издалека и нарочно обошел как можно дальше, закрывая собой Мидира от их внимательных взглядов и привычных перешептываний: «волк или не волк?», «ши или не ши?» и даже самое обидное и непонятное «полукровка».
Киринн покивал пальцем, призывая стражей, указал на свой глаз, а потом на уходящих. Второй принц шепнул: «Пр-р-роср-р-редить за подозр-р-рительными р-р-рицами?» — а тот в ответ довольно кивнул.
Стражники будто растворились в коридоре, вызвав у Мидира восхищенный вздох.
— А я тоже так смогу, да, да, да? Чтобы р-р-раз — и нет!
— Уверен, принц, вы сможете освоить все, что захотите. А пока давайте посмотрим, есть ли у нас подходящая болванка, чтобы заменить вам двуручный меч…
Киринн отпер толстую, обитую железом дверь, которая скользнула на петлях без единого скрипа, и Мидир попал туда, куда давно мечтал. Вдоль стен было расположено множество стоек, заполненных оружием и доспехами, какими-то занятными снарядами и непонятными приспособлениями. Но белый волк Мидира не отпускал, плотно притворил дверь и повел вдоль чрезвычайно интересных рядов, крепко удерживая за руку.
— А можно, я посмотр-р-рю, можно? Можно? Я тор-р-рько одним гр-р-разком!
— Посмотреть вы можете и так, мой принц, без помощи рук. Не волнуйтесь, я потом сам вам все не только покажу, но и дам потрогать. Да где же?.. — вопрос явно адресовался не к Мидиру, белый волк заозирался.
Наконец Киринн определился, отошел к стойке с деревянными палками, повторяющими форму настоящих мечей — специальные, детские, чтобы волчата осваивали науку фехтования с младых когтей. Отпустил Мидира, заставил развести руки во всю ширь, покрутил, обошел, как будто снимая мерку на глаз, а потом закопался в деревянные мечи и стал сосредоточенно выискивать подходящий.
Мидир аккуратно шагнул чуть назад, стараясь не шаркнуть подошвой. И еще чуточку. И снова назад!
Большой волк, слишком погрузившись в свои поиски, не отвлекался, поэтому Мидир неторопливо развернулся и отправился рассматривать настоящие двуручники. Поговаривали, что в арсенале дома Волка хранится даже легендарный меч Нуаду, последнего древнего бога Благих земель. Когда еще Вотыты разрешит потрогать, да и разрешит ли вообще? Взрослые часто любят менять свои решения.
Самые разные орудия располагались по обе стороны прохода, где-то совсем у стены тускло блеснул даже небольшой таран, но Мидир упорно следовал к своей мечте — настоящим волчьим двуручникам.
Искомое нашлось в противоположном конце арсенала, в небольшом закутке возле входа, где красовались длинными лезвиями выставленные клинки. Мидир зачарованно переводил взгляд от одного к другому, разглядывал узоры на лезвиях, пытался представить себе ножны для такого меча на боку — и не мог. Невозможность воображения подтолкнула второго принца взять предмет в руки, чтобы прочувствовать его и лучше понять. Ближайший меч Мидира не привлекал, поэтому он потянулся к дальнему, вышло неудобно, но остановиться не смог, задел что-то плечом, попытался отдёрнуться…
И вся стойка с жутким грохотом рухнула на волчонка.
Мидир сгруппировался, увернулся от большей части тяжелых железяк, но один из двуручников угодил ему по макушке. Из глаз полетели искры, голова заболела резко и сильно, навернулись слезы, и Мидир затараторил, чтобы не разрыдаться, не хватало еще волчьему принцу рыдать:
— Мне не бор-р-рьно! Не бор-р-рьно! Мидир-р-ру не бор-р-рьно! — схватился за голову, нащупывая растущую шишку. — Совсем, нискор-р-речки не бор-р-рьно!
— Вне всякого сомнения, мой принц. Только отнимите руки от головы, пожалуйста, — Киринн слышался совсем-совсем рядом, он ухватил волчонка за плечо, за пояс, и вытянул его из-под развалин стойки.
— Это еще зачем? — тянуло шмыгать носом и всхлипывать.
— Чтобы вам было совсем не больно, — Киринн привлек его к себе, склоняясь и нависая, словно огромная, облаченная в доспехи гора.
— Хор-р-рошо, но мне не бор-р-рьно! Мидир-р-ру и так не бор-р-рьно! — хуже, чем заплакать при отце, прегрешения не существовало, поэтому Мидир старался не плакать вообще никогда.
— Разумеется, мой принц. Итак? — Киринн очень настойчиво заглядывал в глаза, и Мидир поспешил выполнить просьбу: пока начальник стражи не разглядел слезы, где не положено.