Он был всего лишь мальчиком. Перемена напугала его до смерти. Маленький ублюдок приполз домой той ночью и попросил прощения у своего отца. И старый Траинн, разгневанный этим предательством, схватил голову своего драгоценного Трара и сломал ему шею… обрек его провести остаток своих дней здесь, на Настронде, в ожидании эха Гьяллархорна и пламени Рагнарёка. С тех пор он на нас злится. Он подбирает скрагов и бродяг и учит их огню своей ненависти. Проклятый маленький поджигатель войны.
— Траинн, а? Случайно не родственник старого Наинна? — спросил Гримнир.
— Брат, — ответил Гиф. Его взгляд впервые встретился со взглядом Скади, и в нем промелькнуло узнавание. — Прошел волчий век с тех пор, как я в последний раз видел тебя, дочь Скэфлока. Где ты была все это время, а?
— Этот arsegót мне больше не отец, — сказала она, и в ее янтарных глазах вспыхнул огонь. — После своего предательства этот безответственный сукин сын продал меня вниз по течению реки, куда же еще! Вонзил мне нож в спину и бросил на растерзание Локейским ведьмам. Вот где этот тип нашел меня. — Она кивнула на Гримнира.
— Скэфлок умрет, клянусь Имиром! От моего клинка или от твоего! — сказал Гиф. — Что касается этих назойливых старых ведьм, я собирался выставить их за дверь и отправить обратно в Ётунхейм.
— Слишком поздно, ты, ленивый пьяница, — сказал Гримнир. Он искоса взглянул на Скади. — Вот эта, она хороша в бою.
— Ого! Она? Это высокая похвала, исходящая от таких, как ты! Идем, крысята, — сказал Гиф, закидывая руку на плечо Гримнира и жестом приглашая Скади следовать за ним. — Давайте выпьем, как в старые добрые времена, и вы двое расскажете мне историю о Риме, об отродье Ганга и о больших пальцах ётунских ведьм!
МЕРТВЫЕ ВЕРНУЛИСЬ.
Они вернулись к жизни — или к тому, что считалось жизнью на опустошенных берегах Настронда, — с изумлением и проклятиями. Они вернулись, затаив злобу — коварство в их черных сердцах порождало еще большее коварство; улыбаясь, они планировали следующее кровопролитие. Некоторые возвращались, все еще охваченные боевым пылом, кипя от нетерпения снова убивать и умирать. С ними справлялись их более уравновешенные товарищи, которые удерживали их, пока лихорадка не проходила.
Но все они вернулись к свету, к звукам раскатистого смеха и к только что откупоренной бочке эля.
В костровых ямах большого зала Ульфсстадира загорелись огни; горели лампы, рассеивая вечный мрак оранжевым, красным и желтым сиянием. За столом, ближайшим ко все еще пустым тронам двух королей, Балегира и Кьялланди, сидел одноглазый скрелинг, которого мало кто из них знал, и, запрокинув голову, ревел от смеха, рассказывая свою историю. Рядом с этим незнакомцем, попивая свой бокал с элем, сидела давно пропавшая дочь этого ублюдка Скэфлока, Скади, выглядевшая худой и растрепанной, но в остальном здоровой. Вокруг них уже собралась кучка парней, привлеченных как элем, так и словами незнакомца.
— Нар! Итак, эта маленькая птичка, — говорил он, — она размахивает саксом, словно пытается перерезать ветер, ее рука безвольна, как у рыбы без костей. Нет, нет… Выслушайте меня, вы, уроды! Она пританцовывает, переступая с ноги на ногу, как будто кто-то насыпал ей в туфли горячих углей. Но этот маленький кусочек весит всего сто фунтов и промокла до нитки! Все, что ей нужно сделать, это пролить мою кровь. Я пообещал, что, если она прольет кровь, я пойду и притащу ее потенциального любовника обратно в Храфнхауг, пока эти лишенные матери шведы не сделали из него прекрасную женщину.
Фо! Проблема в том, что эта маленькая птичка не смогла бы долететь до широкой стены медоварни! Только не так, как она прыгает и мельтешит. В общем, я чуть не выбил у нее из рук этот сакс и сказал ей то, что ты обычно говорил мне, старый придурок! Я сказал ей действовать целенаправленно, заставить своего врага увидеть то, что ты хочешь, чтобы он увидел… А потом я нанес ей удар, который мог бы парировать любой стоящий скраг.
— Ну, эта маленькая птичка… она думает об этом минутку, потом кивает мне. Затем мы снова начинаем царапаться, но прежде, чем я успеваю приблизиться к ней, она наклоняется, хватает носок и швыряет его мне в лицо!
Гиф чуть не лопнул от смеха. «Она пустила тебе пыль в глаза, да?» выдохнул он между приступами. Скрелинги вокруг них улюлюкали и хохотали.
Новоприбывший ударил по столу кулаком с черными ногтями.