— Значит, они сделаны из одного теста, сын и отец. Ганг хитрее. Он не будет драться честно.
— Как и я, — ответил Гримнир. Он откинул назад свои длинные, вьющиеся волосы; Скади подвязала их для него полоской кожи. Он повернулся к ней лицом. Мгновение они смотрели друг на друга. Затем, в порыве дикой страсти, Скади заключила его в объятия и поцеловала в губы с такой силой, что потекла кровь. Она первой разорвала их объятия и сильно ударила его по щеке.
— Тогда иди и убей этого ублюдка, — сказала она. — И возвращайся поскорее. Я все еще должна тебе за то, что ты меня заколол.
ГИФ ЖДАЛ их на дороге. Он тоже был одет по-воински: в кирасу темной бронзы с рельефом мышц, кольчужные рукава и юбка; на нем был кожаный килт и сандалии римского образца с высокой шнуровкой. На кожаном ремне через плечо у него висел рог. У него был длинный и прямой меч, в одной руке он держал щит, а в другой — тяжелый черный лук. Когда они вышли из рощи, он обернулся.
— Если вы, ребята, закончили со своими шлепками и щекоткой, — сказал он, — то нам пора заняться делами. — Он протянул лук Скади. — Ты еще помнишь, как им пользоваться? — Она кивнула. — Хорошо, — ответил он. — Направляйся к заливу Гьёлль и скройся в лесу неподалеку. Там ты увидишь, что мы приготовили для них. — Скади снова кивнула, взглянула на Гримнира и побежала впереди них.
Гиф передал Гримниру щит. Тот был круглый, шириной в ярд, сделанный из дерева и окованный полосами железа, с железным выступом в центре. Лицевая сторона была вымазана черным, белой краской кто-то нарисовал череп оленя Кьялланди с красным глазом Балегира в центре лба. Гримнир одобрительно кивнул. Они неторопливо двинулись по дороге, ведущей прочь от Ульфсстадира, в сторону Корня.
— Это подарок от моей сестры, — сказал Гиф, кивнув подбородком в сторону щита. — Твоей матери.
— Она не придет посмотреть?
— О, придет целая куча, маленькая крыса, — сказал Гиф. — Большинство из них просто не будут видны. Правила просты: ты бросил вызов, Ганг принял его. Он выбирает место. Вы оба получаете по одному щиту и любое оружие, которое вам больше нравится. В качестве свидетелей допускается не более четырех товарищей.
Гримнир кивнул:
— Нар! Вот где он планирует обмануть, этот трус!
— И где мы с ним сравняемся, ответим обманом на обман. Но место, которое они выбрали… — Гиф цокнул языком. — Обмануть там будет нелегко.
— Где?
— Проклятый клочок земли, называемый заливом Гьёлль. Там, на границе нашей территории, есть развалины старого моста. Вы будете сражаться на последнем оставшемся пролете.
Гримнир сплюнул:
— Значит, ни один из нас не окажется на земле Настронда, когда один из нас зарежет другого? Фо! Тогда нам лучше убедиться, что там не останется мой труп, а?
Гиф усмехнулся.
— Таков был план, ты, скотина. — Он искоса взглянул на Гримнира. — Дочь Скэфлока?
Младший каунар ощетинился:
— Да, и что с того?
Гиф покачал головой:
— Ничего. Вообще ничего. Ты мог бы выбрать гораздо хуже, если спросить меня.
— Что ж, тебя никто и не спрашивает, так? — фыркнул Гримнир.
После этого они шли молча. Старая дорога вилась между холмами, через густые леса и голые хребты. Местность неуклонно снижалась, к соснам и ясеням теперь присоединились черные ивы и болотные дубы, поскольку земля становилась влажной, растительность густой и болотной. Насколько мог судить Гримнир, они находились на противоположной стороне острова от того места, где он выполз на берег, рядом с болотами, где обитал народ Храуднира. Когда они преодолели последний подъем, Гримнир впервые как следует разглядел залив Гьёлль.
Залив представлял собой водную гладь шириной около сотни ярдов, которая врезалась в сердце Настронда; Гримнир был уверен, что когда-то это была река, но теперь ее верховья превратились в густые болота и топкие берега, а здесь, в устье, залив напоминал кинжал, вонзившийся в бок острова. На половине расстояния между обоими берегами Гримнир увидел то, что осталось от древнего каменного моста — одинокую арку, возвышающуюся на опорах, заросших тростником, плющом и сорняками, растущими из щелей в скале; его осыпающаяся вершина представляла собой неровную поверхность, усеянную каменными глыбами и густо поросшую пучками сухой травы. На обоих берегах предпринимались попытки восстановить мост, со дна озера, словно строительные леса, поднимались гниющие деревянные балки, увешанные веревками; дальше Гримнир увидел обгоревшие сваи, торчащие из воды, как пальцы проклятых.