Слухи о пропавших слугах продолжали распространяться по замку, обрастая все более фантастическими подробностями. Кто-то говорил о тайном ходе, ведущем в подземелье, кто-то — о призраке, бродящем по ночам по коридорам. Элиза старалась не обращать внимания на эти сплетни, но они невольно заседали в ее сознании, подпитывая растущий страх.
Однажды, прогуливаясь по замковому саду, Элиза случайно нашла небольшую золотую брошь, украшенную изумрудом. Она сразу узнала ее — это была брошь Марии, одной из пропавших служанок. Элиза помнила, как Мария с гордостью показывала ей это украшение, рассказывая, что оно было подарено ей родителями. Находка броши стала для Элизы настоящим ударом. Она осознала, что слухи о пропавших слугах — не просто сплетни, а страшная реальность.
В один из вечеров, когда Элиза укладывала детей спать, к ней зашла одна из горничных, молодая девушка по имени Анна. Она робко присела на край кровати, опустив глаза. Элиза пыталась завязать разговор, просила рассказать о себе, о жизни в замке, но Анна отвечала односложно, словно боясь сказать лишнее. В ее глазах читался страх, который она тщательно пыталась скрыть.
Наконец, Анна не выдержала. Она подсела ближе к Элизе, и ее голос, обычно ровный и спокойный, дрогнул.
— Фройляйн Шмидт, — начала она, нервно теребя уголок фартука. — Я… я должна вам кое-что сказать. Элиза насторожилась, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. В воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов на каминной полке.
— Здесь… в Айзенберге… не все так, как кажется, — продолжала Анна, говоря обрывками фраз, постоянно оглядываясь по сторонам, словно боясь, что их подслушают. Ее взгляд метался по комнате, останавливаясь то на темных портретах на стенах, то на тяжелых гардинах, плотно задернутых на окнах.
— Есть вещи… о которых лучше не знать.
— Что вы имеете в виду? — спросила Элиза, ее голос едва слышно прозвучал в тишине комнаты.
Анна замялась, словно колеблясь, стоит ли продолжать. Потом резко наклонилась к Элизе, так что их лица оказались совсем близко.
— Здесь есть тайны, фройляйн Шмид, — прошептала она, ее дыхание обожгло ухо Элизы. — Темные, страшные тайны. И те, кто пытался их раскрыть… исчезали без следа.
— Исчезали? — переспросила Элиза, ее глаза широко распахнулись от ужаса.
Анна кивнула.
— Просто… исчезали. Как будто их и не было никогда.
Она вновь огляделась по сторонам, ее лицо было бледным и испуганным.
— Будьте осторожны, фройляйн Шмидт, — прошептала она наконец, встретившись с Элизой взглядом.
— Стены Айзенберга хранят множество тайн, и некоторые из них лучше не знать. С этими словами Анна поспешно вышла из комнаты, оставив Элизу наедине со своими страхами и предчувствиями.
Слова Анны, словно ядовитые змеи, заползли в сознание Элизы, отравляя его тревогой. Тайны Айзенберга, о которых шептались служанки, теперь приобрели зловещие очертания, превратившись из пустых слухов в реальную угрозу. И Элиза, сама того не желая, оказалась втянута в вихрь интриг, который, казалось, мог поглотить ее без следа.
Элиза подошла к окну. Луна, словно серебряный диск, висела в чернильной темноте неба, отбрасывая призрачные тени на стены замка Айзенберг. В одном из окон мерцал слабый огонек, словно маяк в бушующем море тайн и интриг. Именно этот огонек привлек внимание девушки.
Она не могла спать ночами. Беспокойные мысли роем вились в ее голове, не давая ей ни минуты покоя. Странная атмосфера замка, холодность баронессы, загадочный взгляд принца Рудольфа — все это сплеталось в тугой клубок загадок, которые Элиза отчаянно пыталась разгадать. Она чувствовала, что под блестящей поверхностью дворцовой жизни скрывается нечто темное и зловещее.
И вот сегодня ночью она решила наконец узнать правду. Дождавшись, когда в замке наступит полная тишина, Элиза тихонько выскользнула из своей комнаты. Сердце ее колотилось в груди, словно пойманная птица. Она кралась по длинным темным коридорам, освещая себе путь мерцающей свечой. Каждый шорох, каждый скрип половиц заставлял ее вздрагивать от напряжения.
И вдруг она увидела её — герцогиню. Одетая в темный плащ, с капюшоном, натянутым на голову, та тихо выскользнула из одной из боковых дверей замка и быстрым шагом направилась в сторону сада. Элиза замерла на месте, боясь пошевелиться. Что герцогиня делает одна так поздно ночью? Куда она идет? Эти вопросы молнией пронеслись в голове Элизы, разжигая в ней пламя любопытства.
Не в силах справиться с соблазном узнать правду, Элиза решила проследить за герцогиней. Она потушила свечу и, стараясь не шуметь, последовала за ней. Ночная темнота скрывала ее, словно невидимый плащ. Элиза двигалась осторожно, словно дикая кошка, выслеживающая свою добычу. Она видела, как герцогиня исчезла за деревьями в глубине сада.
Добравшись до того места, где она в последний раз видела герцогиню, Элиза обнаружила, что та исчезла без следа. Кругом были только темные силуэты деревьев, да шелест листьев на ветру. Элиза ощутила укол разочарования. Неужели она упустила ее? Но вдруг ее взгляд упал на небольшой кусок стены, который казался немного темнее остальных. Подойдя ближе, она с удивлением обнаружила, что это не стена, а замаскированная дверь, ведущая в подземелье. Элиза осторожно прикоснулась к холодной металлической ручке. Сердце ее забилось с новой силой. Она понимала, что стоит на пороге невероятного открытия, но в то же время ее одолевало тревожное предчувствие. Что скрывает это тайное подземелье? И какую роль в этом играет герцогиня? Элиза знала, что ее любопытство может привести к непредсказуемым, а возможно, и опасным последствиям. Но отступать было поздно.
III
Запах жареного мяса и свежеиспеченного хлеба, доносившийся из замковой кухни, был единственным островком уюта и тепла в ледяном царстве Айзенберга. Для Элизы кухня стала своеобразным убежищем, где она могла хоть на немного забыть о холодном приеме баронессы и пронзительных взглядах придворных. Именно там, среди медных кастрюль и глиняных горшков, она нашла родственную душу в лице пожилой кухарки Марты.
Марта, с ее круглым, добродушным лицом, иссеченным морщинами, и веселыми, лукавыми глазками, казалась единственным человеком в замке, кто искренне радовался присутствию Элизы. В свободные минуты Элиза старалась помочь Марте по кухне — почистить овощи, нарезать хлеб, или просто поболтать о всякой мелочи. Эти короткие моменты общения были для нее настоящим спасением, глотком свежего воздуха в душной атмосфере интриг и секретов.
Однажды, набравшись смелости, Элиза решила расспросить Марту о странностях, которые она замечала в замке.
— Марта, — начала она нерешительно, — вы давно работаете в Айзенберге. Скажите, правда ли, что здесь… творятся странные вещи?
Марта, перемешивая тесто в большой деревянной миске, рассмеялась добродушно.
— Тайны? Какие тайны, милое дитя? Хозяева живут своей жизнью, а слугам лишь бы языками чесать. Из зависти или… по приказу, — добавила она, многозначительно посмотрев на Элизу.
— По приказу? — переспросила Элиза, не понимая, что имеет в виду старая кухарка.
— Ну, бывает, кто-то хочет кому-то навредить, вот и распускает всякие слухи, — отмахнулась Марта.
— Так что не обращай внимания, дитя. Занимайся своим делом, и тогда никакие проблемы тебя не коснутся. И ничего не скрывай от герцога. Если есть тайна у тебя, или ты увидела что-то странное, обязательно расскажи ему.
Элиза удивленно подняла брови.
— Герцогу? Но он такой… строгий.
— Строгий, да справедливый. А если боишься герцога Альберта, то расскажи хотя бы принцу Рудольфу. Он очень добрый. Бедный мальчик. Он так тяжело переживал потерю своей матери… А потом появилась у герцога новая жена. Боже! Герцогиня и принц — они же почти одного возраста! Но герцог очень любит герцогиню. Он тоже добрый, но очень строгий. Не бойся и его, на самом деле за его внешним строгим видом скрывается очень чуткая и ранимая душа.