Ильм хотел нагнуться, чтобы вытрясти из туники амулет, но Хонв сердито его одернул.
— А-ну, стой спокойно, жеребец, — мастер без особого энтузиазма ухватил его крепкими горячими пальцами за плечо и развернул к свету, — эх, какая незадача…Скверно.
— А что? — не на шутку забеспокоился Ильм.
— Ничего хорошего.
— Со мной что-то будет?
— Не знаю. Пока.
Хонв, что-то проворчал себе под нос, вернулся к сундуку и выудил из него очередную склянку.
— На-ка, выпей.
— Поможет?
— Пей и не спрашивай.
Ильм машинально опрокинул в себя очередное некромантское пойло. Во рту разлился вкус черники.
— Одевайся, — Хонв задумчиво покрутил в руке пустой флакон.
— Во что?
— В тряпки свои.
— Они ж рваные…
— Ничего, пока так сойдет. Не король, переживешь.
Ильм поднял тунику и задумчиво засунул в дыру ладонь. На пол посыпались мелкие осколки ладанки и разорванный шнурок.
— А ты жмот, мастер.
— Много ты понимаешь, щенок.
— Чего тут понимать-то. Все ясно и так…
Хонв не соизволил ответить. Он с хозяйским видом прошелся по разгромленному залу.
— Так, приберешься здесь. Сейчас. Деревяшки все на улицу. Инструменты на стены. Все остальное заметешь и выкинешь подальше в лес. Потом постарайся раму на место поставить. Все понял?
— Понял. А ты чем заниматься будешь?
Некромант стер со щеки сажу и задумчиво уставился в пол.
— Я пойду вниз и как следует выпью. Да, вот еще что… Постарайся далеко от башни не уходить. Это приказ, понял?
— Да.
— Понятливый ты мой, — вздохнул Хонв и направился к лестнице.
Ильм постоял немного, прислушиваясь к собственным ощущениям. Вроде ничего особенного. Мутит немного, слегка голова кружится. Это, наверное, от пережитого волнения. Мастер вроде особо не обеспокоен, а значит и ему все лишние мысли надо из головы выкинуть и приниматься за дело.
Он неторопливо собрал обломки стола и в три ходки оттащил их к дровяному складу за башню. Некромант, хлеставший вино около камина всякий раз провожал его внимательным взглядом. Ильм поначалу немного волновался, но потом решил не обращать на своего хозяина внимание. Не иначе, считает, что работа по уборке не слишком усердно ведется. На здоровье, это его личное дело. Взамен лучше бы поднялся наверх да помог, хотя бы советом и присутствием, чем попусту жрать служку недовольными глазами.
Время шло, и лаборатория постепенно принимала все более приличный вид.
Садистский инвентарь некроманта вновь аккуратно расположился на крюках вдоль стен. Битое стекло, прах монстра и прочий мусор упокоились под высокой елью невдалеке от башни.
Последним заходом Ильм, пыхтя от натуги, затащил на второй ярус разбитую оконную раму. На вид ажурная конструкция, на деле оказалась совершенно непригодной к переноске одним человеком. Вдвоем бы ее тягать, но Хонв даже не предпринял попыток, чем-либо посодействовать…
Ильм приставил раму к стене и решил сделать небольшой перерыв.
Неприятные ощущения совсем прошли. Мышцы немного ломило, но это, надо полагать от физической нагрузки, или от выпитого эликсира. Он задрал рукав и тыльной стороной руки обтер пот со лба. И тут его сердце провалилось куда-то вниз. По коже стелился красноватый сетчатый узор, словно ему незаметно навели какую-то безумную татуировку. Не веря глазам, Ильм повернулся поближе к свету. Ничего не изменилось. Ильм задрал второй рукав. Та же дрянь. Ильм в тихой панике задрал подол. На груди и животе сплетались тонкие красные линии.
Забыв обо всем, Ильм бросился вниз.
— Мастер Хонв?!
— Ну? — захмелевший некромант вальяжно отставил в сторону кубок, — что еще приключилось? Хвост вырос, или крылья?
— Вот, — Ильм продемонстрировал ему обнаженные руки, — что это?
— Черепа и кости! — только и смог произнести Хонв. Он указал на свой кубок, — бери и пей.
Ильм залпом осушил емкость с крепким пряным вином.
— Что это, мастер?
— Что ты хочешь от меня услышать? — некромант твердо и холодно посмотрел ему в глаза.
— Правду.
— А унесешь ли ты ее на своих плечах?
— Унесу.
— Что ж, изволь. Мое зелье не помогло. Ты умрешь. Очень скоро.
— Как умру? — вмиг онемевшими губами прошептал Ильм, — как это умру?
— Как все умирают, так и ты.
— Я не хочу…
— И я не хочу, но мне нечем тебе помочь. Ты хотел бремя правды, так неси его.