В город вошли через Восточную башню.
Совершенно незнакомый некроманту стражник, видимо из новеньких, сначала вознамерился стребовать подорожные, но получил в мозолистую лапу центурий и без задержек пропустил почтенного приказчика и его богато одетого спутника за городские стены.
Свернув в неприметный переулок, Ильм остановился.
— Ты обещал мне таверну.
— Слушай, — замялся Гор, — сам знаешь, что на орочье вино, все другое плохо ложиться…
— Знаю, — утвердительно качнул головой некромант, — но если я не напьюсь, дело плохо будет. Забыться хочу.
— Ну, что с тобой делать? Раз обещал, придется слово держать. Есть одно место тихое.
Они свернули еще пару раз и углубились сплетение безлюдных улиц.
— Опять в трущобы?
— А ты думал, мы у магистрата засядем в "Золотой деве"?
— Я на все согласен.
— Тогда вопросы лишние не задавай, и рожу измени.
— Ой, — опомнился Ильм, — и, правда. Что ты раньше не сказал…
— Потребности в том не видел.
Некромант наскоро состряпал заклинание.
— Так хорошо?
— Тьфу, — в сердцах сплюнул Гор, и отвернулся, — знаешь, мечтаю о том времени, когда ты эту поганую бороду все-таки сбреешь… У меня все время такое ощущение, что я с замшелым старцем общаюсь.
— Значит, седины не уважаешь?
— Уважаю, только не люблю, когда вполне симпатичный мой ровесник в такое вот чудище превращается. Терплю это безобразие единственно из осознания насущной необходимости.
— Изысканные у тебя запросы.
— Иногда, — Гор подвел его к ржавой вывеске, с совершенно стершейся надписью, украшающей унылый двухэтажный дом, — мы пришли. "Лысая креветка" к твоим услугам. — Мерзкое место, — поморщился Ильм.
Его познания в жизни нижнего города с каждым днем становились все обширнее.
Гор вместо ответа пнул ногой дверь и тут же стремительно пригнулся. Как оказалось не зря. В образовавшееся пространство из недр таврены вылетел глиняный кувшин. Сосуд упал на обледенелую мостовую и звонко разлетелся на куски. В зале раздался дружный пьяный смех.
— Заходи и будь как дома, — ночной мастер с глумливым видом поклонился Ильму и первым окунулся в пропитанный запахами сивухи, чеснока и дыма сумрак.
В зале было неуютно: потолок низкий, свободного места мало, да и посетители на приличных горожан никак не тянули. Пиво и вино лилось рекой, от шума и гама закладывало уши — каждый стремился переорать товарища, кружки и игральные кости с треском стучали о столы. Немалую лепту в общую какофонию вносил бродячий менестрель, устроившийся поближе к огню и дудевший в гоблинскую сопелку. Звук чем-то напоминал блеянье козы и возбуждал лишь одно желание — набить патлатому музыканту морду. Гор привычно ввинтился в беспорядочное нагромождение больших столов и направился прямиком к орудовавшему у большой пивной бочки усатому трактирщику. Ильм старался не отставать. Неожиданно на пути ночного мастера воздвигся здоровый, как осадная башня красноносый бугай. Руки у него явно чесались подраться, и дело было только за подходящим предлогом. Гор не дал ему даже рта открыть. Резкий удар кулака в пах, и развитие инцидента увяло в самом зародыше. Детина согнулся пополам и выбыл из игры. Некромант мысленно воздал должное хватке своего провожатого, аккуратно обошел жалобно стонущую тушу, и мысленно приготовился к всеобщей потасовке, но на неудачливого задиру никто не обратил никакого внимания.
Трактирщик, заметив приближающегося Гора, быстро нашел себе замену в лице чумазого парня в порванной тунике, весь подался навстречу и расплылся в обходительной улыбке.
— Какое внимание моему скромному заведению, мастер.
— Так, — Гор не обратил совершенно никакого внимания на подобострастно выгнутую спину корчмаря и обернулся к некроманту, — последний раз спрашиваю, что будем делать? Выпивать, пить или напиваться?
— Напиваться, — твердо подтвердил свои намерения Ильм.
— Нам бочонок гномьего портера, — Гор протянул усатому пару серебряных монет.
— Для вас всенепременно, — корчмарь жадно ухватил деньги, и с видом заговорщика, подмигнул, — как всегда в отдельной комнате накрыть?
— Мы здесь посидим. Исполняй.
Ильм тем временем осмотрелся по сторонам и обнаружил свободный стол.
— Гор, вон свободные места.
— Иди, занимай. Я следом.
Некромант с трудом протиснулся меж потных спин, получил тычок в бок, пару грязных ругательств в свой адрес и, затаив на время раздражение, уселся на скамью. Стол был грязен. Жир, хлебные крошки, лужица прокисшего пива, под ней похабная, грубо нацарапанная картинка и пара слов, от которых приличные дамы краснеют минимум на неделю.