Минотавр прищуривался и магнетический взгляд его глаз, подобных индиговым авантюринам, пронзил её насквозь. Так, что жаром опалило лицо!
— Слезь с меня, — отводя взгляд, глухо пробурчал Бел и чуть наклонился на бок.
И Анна, костенея от чувства неловкости, соскользнула с огромного тела минотавра на пол…
Глава 9. Чудеса не случаются! Чудеса делаются!
— Так! — Бел распрямился и, зло прищурившись, стал оглядывать зал. — Боевой портал третьего класса! Твою рогоматерь! Надо быть на всю башку отшибленным, чтобы протащить его сюда, в королевскую зону!..
— Или старшим конюшим его величества! — горько ответила Лиза, поднимаясь с пола и отряхиваясь.
— Му? — непонимающе фыркнул Бел.
Лиза с прокошенной улыбкой развела руками, показывая зал:
— Из всех собравшихся исчез только Генрих Норуш. Значит…
Бел набычился и нервно задёргал большим пушистым белым с розовой впадинкой ухом. Так, что Анна даже на миг потерялась, сладко соображая — а ухо такое же блаженное, как нос? Уж больно смотрелось оно так беззащитно и нежно, что…
— Найдём, — прорычал Бел. — Не уйдёт!
Анна поймала себя на том, что по-идиотски расплывается в улыбке и резко одернулась. Выпрямилась и начала торопливо приводить себя в порядок — сперва подтянуть к коленям юбку, потом поправить блузку… И тут же поймала на себе косой взгляд минотавра, сипло дышащего, широко раздувая ноздри.
Нервно сглотнула и стиснула ворот, осознавая, что верхние пуговицы слетели напрочь и сквозь распахнувшиеся полочки блузки наверняка хорошо виден гипюровый бюстгальтер! Анна, отводя глаза, зарделась, как девочка, испытывая давно забытое чувство неловкости перед… ну, мужчиной, наверное. Как минимум — носителем та-а-акого носа!
И, делая строгий холодный вид, стала оглядывать зал.
Каким бы сильным не был взрыв этого самого «боевого портала», а натворить беспорядок больше, чем уже было до него, не смог. Да, все свадебные платья — о, это восхитительное чудо божественного мастерства! — лежали вповалку, белоснежными изысканными тканями устилая помосты, словно обнимая стены зала. И только на входе, где до сих пор располагалось кресло со страшилищем, и здесь, возле Анны, где гордо высилось на своём пьедестале магическое платье Мораны, всё так же оставался порядок, словно ни ледяные ураганы, ни радужные взрывы на них не действовали или какая-то высшая магия оберегала их от разрушения.
И только Анна подумала об этом, как…
— Ап! Чи! Хи!
Словно сглазила!
Зал снова сотрясся от ледяного шквала. В этот раз уже ничего не упало — всё, что могло свалиться, свалилось раньше! Но вот изморозью накрыло так, что даже Анна, стоящая дальше всех, почти на пьедестале волшебного платья, ощутила, как по коже бегут тончайшие морозные змейки, покусывая и заставляя вздрагивать.
— Извините, — прогундосил Вий, снова доставая из необъятного кармана уже смятую и мокроватую скатерть. И, утирая сопли, развешенные по всему четырехугольному рту, скомканно просипел: — Чего его искать. Портал ушёл в Лес Черепов.
— Найдём… — тяжело дыша жаром, негромко прорычал Бел, — и вызнаем, что было на уме этой рыбохвостой гадины. И зачем ему было расстраивать свадьбу! Нам бы только его там не упустить… А то уйдёт, тварь, по слоям! С его визами и уровнем допуска это легко.
— Кхр-кхр, — утробно откашлялся Вий и просипел: — Сейчас …
И снова запрокинул голову и оплыл, словно спящий. И по залу вновь раздалось непередаваемо грозное и тяжкое:
— Гхры!
Анна поёжилась, думая, что снова придется пройти через ледяной допрос.
Но после единственного всхрапывания «гхры» Вий тут же пришёл в себя, выпрямился, поглядел на Бела чёрными мутными глазищами и прогудел:
— Стража Черепов в курсе. Дежурный маг ставит купол.
Бел благодарно склонил голову, ударяя в мощную грудь кулаком:
— Мой дон! — и тут же рявкнул своим минотаврам, уже стоящим в ожидании команды: — Звенья Аргуса, Миноса и Шёла! Приволоките сюда эту шваль!
Названные и их рядовые выпрямились, шибая себе в грудь кулаками и со свирепым фырканьем потопали на выход. Лишь у Вия задерживались, чтобы проходить почти на цыпочках мимо по стеночке, стараясь не задеть чудище, задумчиво вытирающее клыки и почёсывающего млеющего лицехвата. Смотрелось это весьма умильно и, одновременно с этим, страшно — такая мощь, а умеет двигаться тише мышки!