– Всем приготовиться к прорыву! – закричал Крылов охрипшим голосом. – Мешки и все тяжелое оставить здесь!
– Я не пойду! – повернувшись к нему лицом, снова закричал Грачев. – То, что ты предпринимаешь – самоубийство! Я не хочу умирать! Я хочу жить! Пусть в плену, пусть рабом где-нибудь, но жить! Ты не имеешь никакого права отбирать у меня мою жизнь!
– Каримов! – подозвал Крылов к себе бойца. – Отвечаете за полковника. Если он откажется идти с нами, можешь прямо здесь застрелить его. Приказ ясен?
Тот кивнул ему головой и сел на пол напротив полковника Грачева.
– Если я останусь живым, ты, Крылов, за эти слова ответишь. Я найду возможности согнуть тебя в бараний рог.
– Хорошо, полковник, если мы останемся с вами, живы, – ответил Крылов. – А сейчас, всем приготовиться к прорыву!
Крылов достал консервную банку из лежащего у его ног вещевого мешка, вскрыл ее и свиным салом смазал свой автомат, который заклинило после стрельбы. Проверив автомат и убедившись в его исправности, он передернул затвор и вогнал патрон в патронник.
* * *
Стрельба стихла. Было слышно, как в соседнем доме догорает, потрескивая, крыша. Десантники, затаив дыхание, стали вслушиваться в эту тишину. Где-то вдалеке послышался звук работающих винтов. Звук с каждой секундой становился все сильнее и сильнее.
Крылов снова начал громкий отсчет. Вдруг из-за домов появились два вертолета МИ-24. Сделав боевой разворот, машины устремились в атаку. Они расстреливали из пушек и пулеметов, метавшихся по кишлаку моджахедов, не нанося ракетных ударов по домам, так как боялись зацепить своих.
Когда вертолетчики сделали свой очередной заход, Крылов дал команду. Десантники выскочили из дома и, расстреливая обезумевших от страха мятежников, устремились в небольшую рощу, которая начиналась прямо за кишлаком. Когда они оказались среди тутовых деревьев, Крылов остановился и посмотрел на свой сведенный судорогой палец, который продолжал по-прежнему давить на спусковой крючок автомата, в магазине которого уже давно не было патронов. Вскоре к нам присоединилась группа Белоусова из трех человек, считая его. Построив оставшихся десантников, Крылов прошел вдоль строя, подсчитывая про себя потери. Группа потеряла в этом бою шестерых своих товарищей, четверо бойцов оказались ранены, двое из них – тяжело. Летчикам и Грачеву повезло, все они были целы и невредимы.
– Белоусов, изготовьте носилки для раненых бойцов. А сейчас, выставьте боевое охранение! – скомандовал он. – Люди должны немного отдохнуть.
– Может, пойдем, командир? Вдруг они устроят на нас охоту? – предложил лейтенант.
– Едва ли, им сейчас не до нас. Им нужно похоронить своих убитых до захода солнца.
Пока бойцы готовили носилки, Крылов и Белоусов стали подсчитывать то, чем располагали на текущий момент. Запас у них был минимальным: пять банок тушенки и три фляги с питьевой водой.
– Да, не густо, командир, – тихо произнес Белоусов. – Есть нечего, да и пить – тоже.
Недалеко от них на земле лежал Грачев и внимательно наблюдал за ними. Заметив банки с тушенкой, он встал с земли и попытался взять одну из них для себя.
– Положите банку на место, товарищ полковник! – попросил его Крылов. – Это все наши запасы, больше ничего нет. Вода и консервы только для раненых бойцов.
– Я есть хочу! – требовательно произнес Грачев. – Понимаешь, лейтенант, я есть хочу! У меня от голода нет сил, и я не могу нормально передвигаться.
Крылов промолчал. Сейчас для него было главным вывести людей из этого кольца. В том, что они блокированы со всех сторон, он уже не сомневался. Полковник Грачев продолжал смотреть на него, по-прежнему, держа в своих руках банку с тушенкой. Он, по всей вероятности, еще надеялся на то, что Крылов разрешит съесть содержимое банки одному. Но тот молчал и это молчание, похоже, стало его раздражать.
– Лейтенант! Ты для чего сюда направлен, чтобы спасти меня от смерти. Я правильно понимаю эту ситуацию? Так вот и спасай. А, может, ты хочешь, чтобы я подох здесь с голоду? Не нужно слов, лейтенант, я и так все отлично понимаю, что я нахожусь в твоих руках и что ты сейчас здесь – командир. Но это все временное явление. Я ничего и никогда не забываю.
– Я тоже, – коротко ответил ему Крылов. – Положите консервы на место, товарищ полковник, и больше к продуктам не прикасайтесь.